Андрей Измайлов - Трюкач

– Еще Маккормика? Или Абсолют?

Сядь! – усмехнулся Брадастый и размашистым жестом, не оглядываясь, извлек из резного шкапика (именно шкапика) еще Маккормика. Раздражает, а покоя не дает. А ведь только одну рюмочку… Я ведь из шкапика… – Я спрашиваю: деньги у тебя есть?!

На фильм, не на водку. Ты представляешь, сколько надо?

Ломакин представлял, но смутно. Много. Очень много. Но «Аура плюс», кажись, согласна финансировать. Такая… Фирма…

– Что производит? – искушенно вскинулся Егор. – Если что-то серьезное, можно вписаться. Вписывайся. Вот я. Помнишь моего… нашего «Ушельца»? Добротная фантастика, да? А если присмотреться, там сплошь реклама фирмы: вся супертехника двухтысячного года, дисплеи-компьютеры-факсы-мониторы – фирма ASI. Тогда правда, отраженная реклама стоила фирме три копейки, но и режиссер Брадастый был иной. Если твоя фирма производит что-то подобное, то есть смысл: они с… фильма очень даже поимеют, а ты – с них. Что производит фирма? Как ты ее назвал?

– Фирма производит хорошее впечатление! – коронно отшутился Ломакин, однако – повисло в воздухе.

– Откуда деньги? – как несмышленышу вздохнул Брадастый.

– Они обеспечивают кредит! – убедительно сказал Ломакин, чувствуя: неубедительно.

Витек! – вздохнул Брадастый. – Надо иметь собственные средства. Только ими и рисковать. Собственные средства у тебя, как я понимаю… их нет.

Значит, тебя подставят. Помяни мое слово.

– Это ты как режиссер или как начальник транспортного цеха говоришь? – полез на рожон Ломакин. Обижаясь и потому обижая.

– Иди в задницу! – сказал Брадастый.

– Уже в пути! – воспользовался риторическим приглашением Ломакин и полупьяно метнулся на выход, из малоухоженной, но тем не менее уютной квартиры Егора.

– Переночуешь, – настиг его Брадастый, – а утром иди в задницу.

Я! Пойду! Сейчас! – уперся он. Алкоголь сократил инкубационный период обиды. – Меня ждут!

– В заднице?…

Так что Егор Брадастый оказался прав. Знал бы Ломакин доподлинно, каков гуж, – не взялся бы. А – не знал? Вот и Егор разъяснил, если Ломакин не знал, не ведал. Ну, мало ли кто это разъяснил. Вот и Юрик Гасман разъяснил Ломакину приняв его со всем кавказским гостеприимством поутру: заманчиво-заманчиво. Но боевики сейчас приелись, вот если бы Ломакин затеял что-нибудь эдакое высококачественное на уровне «Дня сурка», то Юрик Гасман со своей стороны обеспечил бы и рекламу и прокат и… чего бы он только не обеспечил, так что – надумаешь, приходи, всегда рад! Называется: обласкать и выгнать. С кавказским гостеприимством столичным лицемерием: много вас тут таких ходит, прожектеров, ссылаясь на прежнее приятельство: «Не бойся, я с тобой»! Помню-помню, было. И что?

А то! И Ломакин тогда решил-решился: да, назло всем! да, сам себе режиссер!

Каскадеры – недоигравшие дети?! Поглядим! – Подставят, как ребенка?! Поглядим!

Боевики сейчас приелись?! Поглядим!

Эй! Соратники! Коллеги! Дело есть! Дело принципа!

Каскадер – это человек, который может сделать то, что кинотехника сделать не может. Категорий несколько.

Худшая – понтярщики, которые всего понемножку. Либо неудачники спецслужб, коим кажется: уж здесь-то, на площадке, они все смогут… Ни фига не могут. Либо авантюристы, полагающие: кино – идеальная дармовщинка… В шею их, в шею! Либо романтики, подобные сопленышу в Генуэзской крепости на «Серьгах Зульфакара» или сопленышу на «Ну- ка! Фас!» – они себе сгоряча сворачивают голову, а ты – отвечай!

Не худшая (а то и лучшая) – циркачи. С ними работать – самое милое дело, казалось бы! У них самоспасение заложено в основе обучения. Им не надо втолковывать, что такое – точно и по месту. Для них все, что не точно и не по месту, – брак в работе. Настоящие спортсмены! О, н-нет… спортсмены работают раз в полгода – на спартакиадах-чемпионатах, остальное время – репетируют. А циркачи работают каждый день и репетируют каждый день. Так-то оно так, но имеется нюанс. Каскадер должен быть готов к импровизации, циркачи же, возникни внезапная идея у режиссера по ходу съемок, скажут: извиняйте дяденька, объясните, что вам надо, – и мы скажем, когда сможем прийти и показать. Самоспасение – в основе. Не плохо, не хорошо. Есть…

Лучшая категория (если отвлечься от печального исхода) – небезызвестный Деламар, человек-легенда. Правда все свои легендарные навыки он приобрел в неуточненной Африке, где свинчивал головенки враждебно настроенным аборигенам, выступая на стороне дружелюбно настроенных аборигенов (чуть ли не с тех времен, когда газета обмолвилась: «Вчера в Гуано-Гуано зверски погиб прогрессивный лидер Тетрис Клумбо». Вот Деламар мог сам предложить усложнить трюк, что, если, прыгнув с двенадцатого этажа, я приду не на батут, а в шахту колодца? Дорого будет стоить, но я сделаю, а вы подумайте вам это нужно или нет?… Деламар на съемках и погиб, но – ТОГО И ДОБИВАЛСЯ, искал. Не совсем нормальный – лишился возможности свинчивать головенки, пришел в каскадеры. Количество адреналина обуславливается экстремальной ситуацией. Дайте трюк! Иначе начну убивать! – На – трюк.