Борис фон Шмерцек - Второй Грааль

У аппарата был Пьер Дюмон, его шеф.

— Речь идет о фотографии, которую вы нам только что прислали. Скверный моментальный снимок.

— А как еще его можно было сделать? Попросить типа в аэропорту постоять минутку спокойно и приветливо улыбнуться?

— Вам обязательно все принимать на свой счет, Танака? Я только хотел сказать, что качественный снимок позволил бы дать более надежный результат. Но тем не менее мы смогли установить личность вашего нового знакомого. Его зовут Эммет Гарнер Уолш. Ему пятьдесят пять лет, рост — метр восемьдесят три сантиметра. Родился в Эдинбурге. Бизнесмен. В архивах на него почти ничего нет. Мы кое-что о нем узнали только потому, что восемь лет назад он был задержан в Лондонском аэропорту. Имел при себе оружие, которое, правда, детектор не обнаружил, зато оно было найдено при выборочной проверке багажа. В кармане у Уолша был билет в Москву. Утверждал, что оттуда намеревается ехать в Архангельск, охотиться на северных оленей. Конечно, это звучало подозрительно, но ни в чем другом его нельзя было уличить. Кроме того, при нем было разрешение на право ношения оружия и выписанная в Москве охотничья лицензия. Поэтому его отпустили.

Танака заметил, что дистанция между ним и преследуемой машиной увеличилась, и перестроился в другой ряд, обгоняя грузовик, чтобы снова сократить разрыв. Шум мотора, проникавший через открытые окна, заглушал голос Дюмона в мобильном телефоне.

— Не могли бы вы повторить? — спросил Танака, после того как снова зашел в хвост преследуемой машине. — Все, начиная с московской охотничьей лицензии. Здесь было так шумно, что я ничего не расслышал.

— Тогда вы пропустили самое главное. Я сказал, что Уолш является управляющим «Лэйёк энтерпрайзис» и владельцем Лейли-Касла. Другими словами, он почти наверняка глава банды «меча и розы»!

Танака лихорадочно размышлял. Кто-то приложил столько стараний, чтобы разрушить шотландский замок. Что, если речь идет вовсе не об ответном ударе, а о мистификации? Может быть, остались в живых не только Лара Мозени и Эммет Уолш, а все? Он сообщил Дюмону о возникшем подозрении.

— Вы думаете, они догадались, что мы идем по их следу, и разбомбили свой замок, чтобы спрятать доказательства?

— Не только из-за этого. Они могли также симулировать собственную смерть и таким образом ускользнуть от закона. Уолш и другие знали, что понадобятся месяцы, пока Интерпол разберет обугленные груды развалин, — достаточно времени, чтобы принять надлежащие меры и уйти от преследования.

После короткой паузы Дюмон сказал:

— Я хочу, чтобы вы организовали в Джидде группу круглосуточного наблюдения за Уолшем и Мозени. Если ваша теория верна, возможно, они встретятся с другими членами банды. Я хочу фотографии всех, кто покажется вам подозрительными. Я хочу знать, кому они звонят и о чем беседуют. Прежде всего я хочу знать, что они ищут в Саудовской Аравии.

— Кто наш связной в Джидде? — спросил Танака.

— Юсуф Исхак. Служба разведки и наблюдения. Специалист по разведывательной и контрольной технике. Уже семь лет работает на Интерпол. Можете записать его адрес?

— Я сижу в машине.

— Тогда я пришлю вам его адрес и номер телефона по SMS.

— Хорошо. — Танака закончил разговор и нажал на газ, так как «мерседес», который он преследовал, опять вырвался вперед.

Эммет и Лара достигли отеля «Джидда Шератон» в Норт-Корнише, расположенного прямо на прибрежном бульваре. Эммет припарковал «мерседес» в подземном гараже, а Лара отправилась регистрироваться. Через четверть часа они встретились в номере Эммета.

— У тебя с собой данные на Ассада? — спросил Эммет.

Лара прикоснулась к кожаной папке, которую держала под мышкой.

— Ты не единственный, кто провел бессонную ночь, — заметила она. — Я тоже старалась.

Они сели за стол, и Лара рассказала о том, что узнала.

— Фарук аль-Ассад. Семьдесят восемь лет. Держит мультинациональный нефтяной концерн. Как большинство богатых саудовцев, он инвестировал свое состояние в различные отрасли. Банки, высокотехнологичные предприятия, фармацевтическая промышленность, производство оружия — все, что представлялось ему перспективным. К сожалению, это все, что удалось найти в Интернете о его компании.

— Не важно, — сказал Эммет. — Если будет необходимо, мы позже сможем достать более точный обзор его долей участия.

Лара кивнула и продолжила:

— Раньше Ассад входил в «джет-сет», [13] Jet set (англ.) — космополитическое модно-тусовочное общество. это относится к семидесятым — восьмидесятым годам. Бывал на всех торжественных приемах и званых обедах. Примерно двадцать лет назад в один прекрасный день его поведение изменилось. Говорят, тогда с ним случился инфаркт. С тех пор он ведет замкнутый образ жизни в своем дворце в Аль-Кудсе, примерно в четырехстах километрах отсюда в южном направлении, недалеко от побережья Красного моря, у подножия гор Тихамы.