Дин Кунц - Судьба Томаса, или Наперегонки со смертью

В супермаркете я встал у закрытой кассы, притворяясь, будто выбираю журнал среди предложенного многообразия, но на самом деле держал под контролем двери для входа и выхода покупателей в северном и южном концах магазина.

Менее месяца тому назад в городе Магик-Бич я впервые прикосновением опознал потенциального убийцу. В том случае перед моим мысленным глазом — и перед его — возникла сцена из кошмара ядерного Армагеддона, приснившегося мне прошлой ночью, и я понял, что он один из заговорщиков, решивших взорвать атомные бомбы в американских городах. Но мне не снились эти дети, которых заживо сжигали на сцене.

Я не рассчитывал, что ковбой последует за мной. Я рассчитывал, что он сядет в кабину своего большого трейлера и направится по шоссе в ад, следуя курсу, заложенному в навигатор. Видение потрясло его так же, как и меня. Но, как я не раз убеждался на собственном опыте, ожидания зачастую расходятся с действительностью.

Ковбой вошел в северную дверь, сразу заметил меня и целенаправленно двинулся в мою сторону. Выглядел он как звезда проводящихся в каком-то параллельном мире нэшвиллских концертов «Гранд ол опри» [3] «Гранд ол опри»/Grand Ole Opry — одна из старейших (с 1925 г.) американских еженедельных радиопередач, проводимая в прямом эфире в формате концерта с участием звезд кантри. , в которых участвовали маньяки, поющие кантри.

Я зашагал по центральному проходу, повернул направо, пересек магазин, направляясь в продуктовый отдел, чтобы выиграть время на раздумья.

Даже если бы мне удалось найти сочувствующего покупателя, или заслуживающего доверия продавца, или полицейского, зашедшего в магазин в свободное от работы время, чтобы купить пару фунтов яблок, я не мог обратиться к ним за помощью из-за произошедшего в Магик-Бич. Одни плохиши в том городе попали в тюрьму, другие умерли. На последнем этапе благодаря моему анонимному звонку Министерство национальной безопасности и ФБР не остались в стороне, и теперь они разыскивали человека с моими приметами, пусть и не знали моего имени. Я не мог привлекать к себе внимания полиции в этом городке, отстоящем менее чем на сотню миль от Магик-Бич.

В этом большом, сложном, часто загадочном мире я мало что знаю и не скрываю этого. Да, мне известно, как испечь пышные оладьи, но не более того. При этом, несмотря на все мое невежество, мне совершенно ясно, что я проведу всю жизнь под замком, если кто-то из федеральных чиновников заподозрит, что я обладаю сверхъестественными способностями. Они не откажут себе в удовольствии поставить их на службу собственным целям.

Опять же меня будут изучать, подвергать неприятным экспериментам. У меня иррациональный, но тем не менее подлинный страх перед учеными, которые захотят распилить мне череп и втыкать иголки в различные части мозга, чтобы понять, удастся ли им заставить меня кудахтать, как курица, лаять, как собака, или спеть заглавную партию в «Фантоме Оперы».

Разодетый в красное и черное ковбой прибыл в продуктовый отдел. Пистолет и нож он спрятал, но безумие читалось на его лице так же явно, как если бы он орал благим матом и скакал будто обезьяна.

В этот момент я отметил еще одну удивительную особенность этого человека, помимо выбора одежды и страсти к насилию. Несмотря на экстравагантность, он не вызывал никакого интереса ни у покупателей, ни у сотрудников торгового зала. Они его словно не замечали.

Разумеется, в эти дни люди разработали некое подобие радара, позволяющего определять пребывающих среди нас психов, и когда в мозгу звучит сигнал тревоги, что один из таких психов поблизости, они не поднимают голову и отводят глаза. Занимаются своими личными делами, прилагая все силы для того, чтобы не замечать, что творится вокруг. Посмотри на этого странного типа, глаза которого сверкают синим огнем! И посмотри на эти груши! Какие замечательные груши! Я никогда не видел таких превосходных груш, как эти! И посмотри на этот виноград. Я куплю и груши, и виноград. А может, мне сначала ознакомиться с выпечкой и выбрать что-нибудь вкусненькое, а уж потом вернуться к грушам и винограду… пусть пока полежат, да и вообще рядом с ними стремно .

Но я подозреваю, он не привлекал к себе внимания по другой причине, которая ускользала от меня.

Ковбой подошел ко мне и остановился по другую сторону широкого прилавка, на котором с моей стороны лежали четыре сорта яблок, а с его — картофель, сладкий картофель и лук-порей. Его застывшая улыбка напомнила мне гиену, будь у гиены первоклассный дантист и деньги на весь комплекс мероприятий, гарантирующих красоту и здоровье полости рта.