«Начиная с 1 сентября, мы с миссис Ирвин часто ездили из Фелклифа в Лондон в связи со строительством порта в Фелклифе, проводимым моей фирмой „Стар констракшн“…» «Моей фирмой!» Счастливец Джамбо! Он неплохо устроился! Ухитрился жениться на приемной дочери своего хозяина и из чертежника, получавшего шестьдесят фунтов в месяц, превратился в одного из руководителей фирмы с жалованьем в пятнадцать тысяч фунтов в год.
«Во второй половине дня 10 сентября миссис Ирвин должна была поехать в Лондон с бумагами, касающимися сноса некоторых зданий, однако заявила мне, что не может это сделать, так как ей нужно закончить кое-какие дела в Фелклифе и поэтому выедет поездом в полночь. Ее смерть большая утрата для меня. От имени „Стар констракшн“ я хочу выразить наше глубочайшее сожаление по поводу того, что один из шоферов грузовых машин нашей фирмы явился неумышленным виновником гибели миссис Ирвин».
На этом показания Уэйна заканчивались, и дальше шли показания дежурного администратора гостиницы «Кэстл», миссис Кэй Соммерс, двадцати семи лет, вдовы:
«Миссис Ирвин пробыла в гостинице до одиннадцати часов вечера, а затем отправилась на вокзал. При ней были только сумочка и портфель, так как она предполагала вернуться в Фелклиф на следующий день. Начинал моросить дождь, и я предложила ей вызвать такси, однако она сказала, что предпочитает пойти пешком».
Предпочитает пойти пешком?! Нет, здесь что-то не так! Строчки расплылись перед глазами Билла. Мэри терпеть не могла ходить пешком. На ум пришли десятки случаев, когда они долго ловили такси вместо того, чтобы пройти всего один-два квартала. А тут еще начинался дождь. Нет, нет, определенно тут что-то не так. Если бы он только мог вспомнить!..
Он снова склонился над протоколом и попытался представить, как все это могло произойти. Безлюдный, умирающий город незадолго до полуночи. Фелклиф и в самом деле умирал, так как большая часть его сносилась, чтобы освободить место для нового порта и доков. Мелкий моросящий дождь и плывущий с моря туман. Красный фирменный знак «Стар констракшн» и стук каблуков Мэри, идущей на вокзал. Это произошло совсем рядом с вокзалом. Возможно, она успела бросить взгляд на часы, стрелки которых двигались к полуночи. Перекресток, который предстояло перейти, а в отдалении усиливающийся шум приближающегося грузовика с дизельным двигателем. Шаг с тротуара и…
«Я ехал со скоростью двадцать пять миль в час, — это показал водитель грузовой машины Джон Кеплин, проживающий по адресу: Лондон, Уэст Норвуд, Ю. В. 25, 350. Вересковый холм, Эскейнхауэ, квартира 9. — Видимость была едва удовлетворительной, а дорога грязной и скользкой, однако моя машина оснащена воздушными тормозами. Я не видел женщину почти до того, как машина ударила ее. Она, очевидно, стояла позади будки с телефоном-автоматом на перекрестке Нортклиф-роуд и Гранд-парэйд. Мне показалось, что именно оттуда она внезапно появилась передо мной. Я затормозил и попытался вывернуть машину, но поздно… После выезда из нашей базы в Лондоне я находился в пути часов пять, но не скажу, чтобы чувствовал себя усталым».
Вот и все. Билл закрыл папку с материалами о смерти своей жены и протянул Керну.
Инспектор поднялся.
— Разумеется, я хочу еще раз выразить вам мое глубочайшее сочувствие, мистер Ирвин. Но коль скоро я здесь, я хочу задать еще вопрос и надеюсь, что вы не сочтете меня слишком уж назойливым. Коронер вынес решение о смерти в результате несчастного случая, и мы не собираемся возражать против этого. Но вместе с тем я все же задаю себе вопрос и хотел бы спросить вас: не испытывала ли ваша супруга в последнее время какого-либо нервного расстройства и не могло ли произойти так, что она умышленно…
— Вы хотите спросить, не покончила ли она с собой? Не сама ли она бросилась под грузовик? — Билл отрицательно покачал головой. — Моя жена была католичка.
— Да? В таком случае будем считать вопрос исчерпанным. Надеюсь, вы не обижаетесь, что я задал такой вопрос. Еще раз до свидания, мистер Ирвин. — За полицейскими хлопнула дверь, и он наконец остался один.
Теперь он мог вскрыть письма, накопившиеся за это время и содержавшие главным образом соболезнования. Несколько писем пришло еще до смерти Мэри.
Он открыл письмо от Аллана Уэйна.
«Дорогой Билл… мое огромное сожаление… мы должны встретиться в самое ближайшее время…
Я не нахожу слов выразить, как я потрясен… По делу фирмы… конечно, мы не несем каких-либо обязательств, но, вероятно, было бы можно в какой-то мере компенсировать…»
Читать дальше