Лев Пучков - Закон гор

Облегченно вздохнув, мы с Джо переждали с десяток секунд, поднялись по ступенькам и осторожно выглянули из погреба. В этот раз безболезненно переползти обратно не получилось — возникли непредвиденные осложнения.

— Вот жлоб! — досадливо прошептал Джо, присмотревшись к пространству между домом и забором. — Вина ему жалко! Щас еще шум подымет, скотобаза…

Действительно, верзила-виночерпий повел себя совсем не по-праздничному. Пока мы пережидали, он резво утащил в пункт нашего последующего перемещения каких-то двух парней и теперь надсадно орал на них, временами перекрикивая оглушительные звуки ансамбля. Парни вовсю отпирались — верзила хватал их за грудки и живописно потрясал огромным кулаком перед лицами супостатов.

— Он подозревает их в краже вина, — высказал я наиболее разумное предположение. — Бочонок-то пустой. А кроме него, по всей видимости, в погреб никто другой заходить не должен. Значит, кто-то перелил вино и незаметно вытащил его из погреба — так он думает. Не завидую я тем парням — больно здоровый этот кравчий.

— Не завидую я нам, — злобно пробормотал Джо. — Щас там разборка затянется — будем тут куковать…

Куковать, однако, долго не пришлось. Откуда ни возьмись возник слегка поддатый аксакал с воинственно встопорщенной бородой и одним начальственным окриком навел за домом порядок: виночерпий и подозреваемые в краже вина быстренько разбежались в разные стороны. Аксакал, победно осклабясь, воровато выглянул из-за угла, расстегнул ширинку и пустил мощную струю на крашенный в сурик фундамент.

— Сволочь старая, — констатировал Джо. — Хозяйский дом обоссал. А еще гость называется!

Наконец и хулиганистый дед убрался восвояси — за домом больше никто не маячил. В этот раз мы особо не церемонились: у бочки никаких шевелений не было — видимо, виночерпий перенес разборку в более удобное место и не торопился возвращаться к исполнению обязанностей. Быстренько прошмыгнув за дом, мы полюбовались несколько секунд интерьером первой попавшейся комнаты, используя осколок зеркала, и ввалились внутрь, помогая друг другу.

Это была одна из спален: широченная кровать да куча ковров, свернутых в аккуратные рулоны, — вот и весь антураж.

Приоткрыв дверь спальни, я выглянул в огромную прихожую и прислушался: по контрасту с оглушительным шумом во дворе, в здании, казалось, застыла мертвая тишина.

Сориентировавшись, я тихо прокрался к приоткрытой двери на противоположной стороне прихожей — Джо неслышной тенью скользил за мной. Уже взявшись за дверную ручку, я бросил взгляд в просторный холл и на секунду замер. Там, у окна, стояла пожилая полная чеченка в домашнем платье и повязанном на поясе шерстяном платке. Рассмотрев ее профиль, я вспомнил, что это жена главы клана — она часто прислуживала в ходе чаепитий на клановых совещаниях, происходивших на террасе дома Салаутдина. Женщина не отрываясь смотрела в окно, выходившее как раз на жениховский стол, вздрагивала плечами и вытирала катившиеся по щекам слезы. На краткий миг острое чувство жалости подкатило горячей волной к горлу — захотелось вдруг обнять эту мать, почему-то горюющую в одиночестве на свадьбе красавца сына, погладить ее по седым волосам, успокоить добрым словом… Захотелось вдруг бросить все к чертовой матери и убраться отсюда побыстрее и не убивать жениха вкупе со всей клановой головкой — пусть себе кантуются как хотят…

Боевой брат, чутко уловив накатившее кратковременное сентиментальное наваждение, аккуратно приоткрыл дверь и пхнул меня коленом под зад. Я влетел в комнату, за мной влетел Джо и притворил за собой дверь. Тьфу, зараза! Вот расчувствовался не ко времени…

— Дверь запрем, — делая вид, что ничего не заметил, пробормотал Джо, закрываясь на щеколду. — Мало ли… Если вдруг что — нам очко. Пока расчухают, кто тут пасется, пока туда-сюда…

С благодарностью глянув на соратника, я обозрел интерьер и порадовался удачной диспозиции. Эта комната также была спальней — только антураж чуть посолиднее. Две полутора-спальные кровати, трельяж, вместительный шифоньер плюс обязательные рулоны ковров, перевязанные цветными лентами. В спальне было два плотно закрытых окна, пришторенных тюлем, и оба они выходили на ту часть двора, где вовсю кипели свадебные страсти. Очень приятно — мы на месте.

Заняв позиции у окон, мы принялись наблюдать за тем, что происходило во дворе. Справа от крыльца, на небольшом помосте располагался стол жениха — тут восседал старший сын Асланбекова и четверо нарядно одетых парней, видимо, близкие друзья новобрачного.