Эва Хансен - Цвет боли - бархат

— Зачем?!

Бритт дернула плечиком:

— А что я должна была делать, сказать: «Кыш, проклятые, это мой самец?»

Подруги снова повалились от хохота. Мари с интересом разглядывала смеющихся теть, ей вообще нравились подруги мамы. Малышка старательно мусолила во рту резиновое колечко — резались зубки. Это заметила Бритт:

— У нее зубы режутся?!

— Да, верхние даже прощупываются.

— Вау! Это надо отметить!

— Обязательно, как только появятся, я всех приглашу.

— Всех не надо! Терпеть не могу твою Терезу.

— Успокойся, она уже в больнице.

— И Йенса! С первого дня его не люблю, ты знаешь.

— Когда-то ты говорила другое. — Линн встречалась с Йенсом, когда снимала квартиру вместе с Бритт.

— Я притворялась. Только мы, Дорис с Лукасом и Магнус.

— Договорились.

Фрида осторожно поинтересовалась:

— А почему у Ларса нет друзей, или ты просто их не знаешь?

Больная тема, иногда Линн вспоминала их первую встречу в кафе, туда пришли на встречу с Ларсом три рослых красавца, ей показалось — друзья. Неужели они, как Оскар, связаны с Европолом и потому засекречены? Линн постаралась вздохнуть как можно незаметней: а что она вообще знает о Ларсе, кроме того, что он любитель БДСМ? Приходилось констатировать, что немного, но говорить об этом не хотелось.

— Не знаю. Так что там с Марко?

— А ничего, я ушла, он не звонит. Ну и дурак! — бодро заключила Бритт, наклоняясь к маленькой Мари. — Что, мы себе другого не найдем, что ли?

Девочка вытащила кольцо и протянула Бритт, словно в качестве утешительного приза взамен не оправдавшего надежд Марко.

Последовал вопль:

— Линн, зубы видно!

Линн метнулась к дочке, но не для того, чтобы посмотреть на два прорезавшихся зубика, а чтобы взять ее на руки и успокоить.

— Бритт, ты с ума сошла, так орать? Ребенка в заику превратишь.

— Она уже разговаривает?!

— Ага, ругает разных орущих теток. Не бойся, моя маленькая, это тетя Бритт так радуется твоим зубам.

Бритт поняла свою ошибку, засмеялась:

— Прости, малыш, я просто обрадовалась, что ты уже такая большая…

Девочка прижалась к матери, на руках у мамы она не боялась ничего.

— Ты по-прежнему не хочешь брать няню? — поинтересовалась Фрида.

— Не хочу. Сколько смогу, я буду проводить время вместе с ней. У ребенка столько всего бывает впервые, жалко, если это увидит няня, а не я. Мари спокойная здоровая девочка, если разные восторженные тетки не будут ее пугать, то проблем не будет.

Бритт покаянно опустила голову:

— Казните, только сначала дайте пожить.

— Зачем тебе? — притворно сурово сдвинула брови Линн.

— Ну, должна же я найти замену этому прохвосту?

Фрида посоветовала:

— Бритт, ты лучше ищи не замену, а просто хорошего парня.

— А я и ищу, только кто знает, где они, эти хорошие парни?

— Эй, кто тут ищет хорошего парня? — Это Магнус, видно решивший прийти на помощь подруге. — Я свободен. Бритт, ты не хочешь сходить на свидание со мной?

— А? — застыла с открытым ртом подруга.

— Меня не шокирует в тебе ничто, а ты совсем не знаешь меня. Ну, как, не хочешь изучить мои недостатки?

Бритт наконец стряхнула с себя оцепенение, дернула плечиком:

— А что, давай попробуем.

Магнус сгреб ее в охапку:

— Ты не пожалеешь. С чего начнем?

Но Бритт уже немного очухалась:

— Изучать твои недостатки?

— Можно начать с твоих достоинств, но я согласен и так. Первое: я терпеть не могу пиццу.

— Ты?! — взвыли подруги в три голоса. — Пиццу?!

— А вы здесь при чем? — приподнял бровь Магнус. — Я разговариваю со своей девушкой. Пойдем, дорогая, поговорим без свидетелей. Кстати, я люблю блинчики с ванильным кремом и терпеть не могу смазанные маслом бразильские попки.

И снова Мари крутила головкой, с недоумением глядя на этих странных взрослых, которые то орут ни с того ни с сего, то хохочут до слез. А Магнус, уводя Бритт, выразительно показал Фриде глазами на Линн.

Он прав, скоро вернется, если уже не приехал, Ларс, а Фрида все никак не могла начать трудный разговор с Линн. Говорить такие вещи всегда тяжело, кроме того, Фрида все равно останется косвенно виноватой. Если Линн не поверит и простит мужа, то разоблачившая его подруга станет нежелательной в их компании. Если поверит и не простит, тем более, меньше всего люди любят тех, кто принес им нежеланную правду.

Но и другого выхода не было. Линн должна знать, времени оставалось совсем немного, Ларс позвонил и сказал, что будет четырехчасовым рейсом, значит, к пяти приедет, чувствовалось, что волнуется.