Тина Ларсен - Портрет-убийца

— И каким вы видите продолжение этой истории? — он постарался придать голосу больше строгости. — Ваши якобы благородные мотивы мы в расчет брать не будем.

Прежде чем заговорить, красивая девушка в джинсах и синем блейзере обернулась к Ричарду, ища его взгляд:

— Я хочу, чтобы доктор Ричард фон Вильд осознал, что портрет леди Тэлбот губительно действует на него, и позволил бы вернуть его на его законное место во дворце, — ее голос слегка дрожал. — И пока этого не произойдет, я не могу из соображений совести открыть местонахождение портрета.

Ричард слушал девушку, не сводя с нее глаз, со смесью смущения, растерянности и неожиданного изумления. Он медленно направился к ней.

— Фрау фон Ленхард, а вы не думаете, что мое здоровье касается только меня, и я не нуждаюсь в вашей опеке, — он наклонился к ней, в его взгляде сверкал леденящий душу холод, а на губах играла ироническая улыбка. — Не делайте из себя посмешище!

Виктория в отчаянии посмотрела на Ричарда, поняв всю бесплодность своих нечеловеческих усилий добиться от него понимания.

— Взгляд леди Тэлбот значит для вас все, не так ли? — спросила она и выжидающе посмотрела в его серо-стальные глаза, надеясь, что он все поймет, и она сможет рискнуть и передать ему портрет, чтобы он, в свою очередь, избавился от него.

— Да, портрет прекрасной дамы значит для меня все! — холодно бросил он и посмотрел на ее бледное измученное лицо, такое похожее на лицо ее родственницы леди Тэлбот.

И вдруг он почувствовал, что властный взгляд леди Тэлбот, завладевший его существом, ушел куда-то так далеко, как чистота души далека от власти зла.

— Я не допущу, чтобы она убивала вас медленно, но верно, — сказала Виктория страдальческим голосом, и ее глаза наполнились слезами. — Или вы должны признаться, что готовы пойти по пути, на котором встретите смерть.

— Чепуха какая! — его красивое лицо застыло от напряжения. — Вы стараетесь любыми способами вернуть себе портрет леди Тэлбот, не так ли?

Виктория покачала головой, не в силах больше вымолвить ни слова. Его холодное безразличие сломило ее, и она залилась слезами.

— Вы пускаете в ход все женские ухищрения, но не разжалобите меня своими горючими слезами, фрау фон Ленхард. Вы сейчас же сообщите мне, где находится моя собственность!

— Господа, пожалуйста, мы находимся на следственном эксперименте, а не на допросе, — вмешался следователь. — Будьте любезны, господин адвокат, соблюдайте правила!

Ричард сделал шаг назад, не сводя глаз с Виктории. Он него веяло могучей силой и трезвым расчетом. Еще немного поднажать, и он получит свое. Он много раз видел, как люди ломаются, и считал, что и она близка к этому. Успешное завершение этого дела — вопрос его чести.

— Разрешите мне, пожалуйста, повторить мой последний вопрос фрау фон Ленхард, — обратился Ричард к следователю.

— Где находится картина?

— Я отвечу вам, если вы гарантируете, что картина останется во дворце.

— Нет, я ничего вам не гарантирую.

— Но леди Тэлбот должна остаться здесь!

Виктория невольно вскинула руку, почти указав на поребрик, за которым лежит свернутый в рулон портрет. Встретив торжествующий взгляд Ричарда, она поняла, что совершила роковую ошибку. Ее возглас и невольный жест все ему объяснили!

— Принесите стремянку!

Присутствующие, наэлектризованные неожиданной догадкой, все же до конца не верили, что за плоским поребриком может быть тайник. Все окружили стремянку, и Ричард начал подниматься по ней. В этот момент Виктория истошно закричала, схватила адвоката за рукав и стянула со стремянки:

— Позвольте, я это сделаю! Вы можете погибнуть прямо сейчас!

Виктория начала подниматься по стремянке, не чувствуя ничего и не думая ни о чем. Но разве леди Тэлбот не знает, что она сделала все, чтобы вернуть портрет домой. Что она теперь может поделать? От вида свернутого в рулон портрета защемило сердце, а снизу на нее выжидающе смотрели несколько пар мужских глаз, надеясь на скорое завершение этой драматичной истории. Виктория считала себя предательницей леди Тэлбот, но чувство, что она совершила глупую непростительную ошибку, было куда тяжелее. Она медленно протянула руку, чтобы достать рулон, но старый холст прилип ко дну углубления и не поддавался. Она попыталась ухватить его обеими руками.

— Прости меня, леди Тэлбот, у меня нет выбора! — шептала Виктория, стоя на самой верхней ступеньке стремянки и не держась за нее руками.