Юлиан Семенов - Противостояние

– Разрешите? – Жуков поднялся.

– Давайте сидя, Алексей Иванович...

– Как-то я привык стоя, товарищ полковник. Если разрешите, я кое-что доложу стоя.

– Если вам так удобнее.

– Так удобнее молодым сотрудникам, – скрипуче сказал Жуков. – Итак, первое. Бригада лейтенанта Жарова отлично поработала в аэропорту, выношу благодарность Жарову, Элькину и Борину. По корешкам билетов они установили, что Минчаков один раз перенес вылет – в ночь с пятнадцатого на шестнадцатое. Там стоит его подпись, это установлено точно, все по форме. Семнадцатого утром билет был сдан; предъявлен его паспорт; есть подпись; документ приобщен к делу, к тем материалам, которые пойдут на графологическую экспертизу. Мы нашли несколько подписей Милинко: в ЖЭКе, бухгалтерии и библиотеке. Он был постоянным читателем библиотеки имени Добролюбова. Книги, которые он брал на дом, меня заинтересовали: ни одного романа или повести, в основном учебники немецкого языка – начиная с пятого класса спецшкол, пособия по географии, справочники по ФРГ, США, Скандинавии...

– Надо бы все эти учебники и справочники, – заметил Костенко, – забрать из библиотеки, глядишь, там его карандаш остался. Это очень важно. Простите, что перебил, продолжайте, пожалуйста.

– Жаров и его люди обнаружили билет, взятый на московский рейс двадцатого октября. В городе было куплено семь билетов. Пять человек мы установили – они вернулись из отпуска обратно, к месту работы. Не вернулись двое – Милинко и Петрова Анна Кузьминична, 1947 года рождения, бухгалтер «Центроприиска», незамужняя. Версию связи Милинко с Петровой еще не прорабатывали, данные пришли только что.

– А что такое «Центроприиск»? – спросил Костенко. – Через них золото идет?

– Этим объектом мы пока еще не занимались, товарищ полковник, такого рода дела проходят через ОБХСС, или – когда особо крупная афера – чекисты включаются. Раз была попытка вывоза за границу двух самородков.

– Сколько весили? Больше дерябинского?

– Один пятьсот двенадцать граммов, второй – поменьше.

– Перехватили?

– Да.

– Где?

– На таможне, в Бресте... Теперь по поводу Милинко. Мы начали опрашивать всех, кто знал его по работе. В доме он жил замкнуто, не пил, был вежлив, предупредителен, отзывы самые хорошие...

– Петрову там не видели?

– Нет.

– Надо бы с ОБХСС связаться, – повторил Костенко, – что-то меня этот «Центроприиск» заинтересовал.

– Хорошо, товарищ полковник, – ответил Жуков. – К утру мы подготовим справку.

– Можно и к вечеру, чего горячку пороть? Завтра, видимо, весь день придется провести с теми, кто летел в одном самолете с Милинко и Петровой. Сейчас надо ехать к ней на квартиру, его обитель посмотреть, поспрашать соседей. И еще одно, – заключил Костенко, поднимаясь, – надо бы выяснить, где, как и когда проводил свои отпуска Милинко.

...Комната в доме коридорного типа, которую занимал Милинко, была х и р у р г и ч е с к и чиста: одна лишь мебель, не дорогая, но со вкусом подобранная. Ни в шкафу, ни в ящике, на котором стоял телевизор, ни в маленькой кухоньке, оборудованной, по-видимому, самим Милинко, не было ни писем, ни фотокарточек – тряпок не было даже. Костенко долго сидел посреди комнаты, наблюдая за работой экспертов, потом – утверждающе – сказал:

– Перед тем как уйти отсюда, Милинко протер все, что можно протереть, – только б не оставить п а л ь ч и к о в.

– Именно так, товарищ полковник, – откликнулся старший эксперт. – Причем протирал он не обычной тряпкой, а вымоченной лакирующим мебель составом – на спирте...

Костенко поглядел на Жукова:

– Пусть ваши попробуют еще раз с соседями поговорить, хотя ничего существенного от этого разговора я не жду.

По поводу отпусков Милинко ответ пришел через полчаса, когда Костенко с Жуковым и следователь прокуратуры Кондаков, окруженные понятыми, вошли в однокомнатную квартиру Петровой.

Костенко только-только присел на подоконник и начал свой особый секторальный осмотр помещения, как приехал Жаров:

– Он, товарищ Костенко, впервые в прошлом году на Большую землю уехал, он каждый отпуск в тайге проводил или в тундре, на своей лодке уходил рыбачить...

– Вот ведь какой патриот родного края, – откликнулся Костенко задумчиво и попросил: – Товарищи понятые, вы, пожалуйста, ни к чему не прикасайтесь.

Жуков поглядел на Костенко вопрошающе.

– Именно, – ответил тот, – пусть эксперты поищут отпечатки, глядишь, обнаружат на наше счастье.