Рустам Ниязов - Решение Смольникова

С Наташкой у него почему-то не было этого желания ценить каждый штрих в их отношениях. Не было с самого первого дня их знакомства. С молодыми девушками всегда так — общаясь с ними, почему-то не замечаешь нюансов, не проникаешься тонкостями их натуры.

— Да я не о том! Я хотел сказать о наших с тобой отношениях. О том, что мы могли бы продолжить встречаться, после того как...

— Ешь! — сказала она с улыбкой, явно избегая прямых разговоров.

Смольников попытался, было, продолжить свою мысль, но его изголодавшийся организм решительно пресек все эти задушевные беседы, и он жадно принялся за еду.

— Скоро я затею здесь ремонт, — сказала Мариам, разрезая хлеб. Она сделала ему бутерброд с колбасой и положила рядом с тарелкой. — Пробью стену в зале, сделаю большой холл.

— Шикарно, — промямлил он с набитым ртом.

— Куплю новую мебель, — она включила электрический чайник и вода гулко застучала в пластиковом сосуде.

— Можно я тоже кое-что тебе куплю? — спросил он, принимаясь за бутерброд.

— Саш, я не бедная, спасибо!

— Это будет подарок от меня.

— За что?

— За эту ночь.

— За эту ночь?! — она рассмеялась, закрыв лицо руками.

— Ты не подумай, я просто... Я хотел сказать...

— Кушай, Саша, кушай! У тебя это лучше получается!

— Да, это точно!

«Дин-дон!» — раздался звонок в коридоре.

— Сиди, я сама!

Мариам побежала открывать дверь.

— Ох, как жарко на улице! — раздался с порога мужской голос.

На кухне появился вчерашний верзила по имени Руслан. В дневном свете он выглядел еще более внушительно. У него была широкая грудная клетка и толстые короткие руки. Саша сразу понял, что он из села. В Алмате сельского человека легко узнать не только по одежде и загорелой коже. Сельские еще и здороваются немного по-другому, нежели коренные алматинцы. Они почтительно склоняются и чуть сгибают колени при рукопожатии. Если рукопожатие произвести затруднительно, например, в тесной комнатке или в юрте, то они прижимают ладонь к груди в знак приветствия. Особенно часто так ведут себя приезжие из шымкентской области, да, впрочем, и все южане. Пожив несколько лет в городе, сельские люди, конечно, навсегда теряют эти церемонии и обретают более примитивные, по-настоящему городские навыки коммуникаций, типа кивка головой, небрежного жеста и мимолетного взгляда.

— Руслан — мой племянник, — представила его Мариам. Они поздоровались, и парень присоединился к их столу, буквально заполнив кухню своим телом.

Вот так не спеша, они сидели втроем, и пили чай. За окном, белым жарким светом разгорался день и Смольников перестал чувствовать себя одиноким, как это бывало с ним раньше, когда он ездил в другие города, в поисках денег и удачи. Его сотовый телефон был отключен, рядом с ним сидели люди, которых он едва знал, а впереди мельтешила невеселая перспектива ломиться через окно в чужое мрачное здание. И все-таки, ему здесь было хорошо, словно он делал сейчас что-то очень разумное и вполне естественное.

По своему обыкновению, он старался думать о деньгах, но ничего толкового из этого не получалось. Те пачки, которые были у него в кармане, слишком легко ему достались, поэтому особой цены за ними он не чувствовал. А те, которые ожидали его после успешного завершения дела — думать о них не было никакого практического смысла. «Когда же, наконец, приедет Жантик?!» — вот о чем он спрашивал сейчас себя, понимая, что за этим вопросом кроется единственный смысл его пребывания здесь.

Наконец, зазвонил телефон.

— Это Жантик звонит, — сказала Мариам, передавая ему трубку.

— Але, Саша! — зазвучал голос Омарова. — Давай на улицу, мы тебя ждем! Бабки можешь оставить Маше на хранение. Ей можно доверять, я ручаюсь за нее головой.

— Понял! — Смольников нажал кнопку отбоя и вернул трубку Мариам.

— Мне пора.

— Ну, удачи, Сашенька!

Мариам поднялась и как-то совсем по-семейному принялась собирать ему в дорогу еду.

— Ты что, не надо! — смутился Смольников, глядя, как она складывает в пакет курицу, выпечку, сок, еще что-то.

— Ну, зачем вы будете ходить по кафешкам? Покушаете домашнего! — оправдывалась она.

Смольников оставил ей на хранение свои деньги, получил взамен увесистый пакет с едой и направился в коридор. На прощание, он обнял ее и поцеловал в губы. Пожал руку Руслану и пошел по лестнице вниз.

Жантик встретил его у подъезда и повел к машине. Оказывается, он взял в дело третьего человека — маленького невзрачного мужичка, с золотыми зубами и наколками на пальцах. Звали его Мамедом. По словам Омарова, он промышлял развозом стройматериалов на своем большегрузном «Мерседесе». Они поздоровались и тут же тронулись в путь.