Рустам Ниязов - Решение Смольникова

— Помню, конечно! Большой любитель был деньги брать в долг и не возвращать!

— Забудь о старых обидах, друг! — Омаров похлопал товарища по плечу.

— Да я и забыл. Если бы ты не напомнил — я бы не вспомнил.

— Так вот, я недавно звонил ему, попили пивка, вспомнили былое. Он был практикантом в этом институте, поэтому, знает шарашку от и до. Все штаммы, образцы проб или как их там еще называют — они держат их в других лабораториях, раскиданных по всему городу. В институте ничего серьезного нет. Так себе, сборище академиков и блядовитых лаборанток.

Саша рассмеялся в ответ, но получилось как-то натянуто. Смеяться не хотелось. Его встревожило то, что Жантик пытался навести справки об институте. Омаров никогда не суетился напрасно. Значит, у него были сомнения в заказчике.

— Мутно все это, Жантик...

— За это нам и платят! — перебил его Омаров. — Белые люди доверяют грязную работу нем и платят за это деньги!

Он порылся в бардачке и достал охотничий бинокль.

— А это зачем? — удивился Саша.

— Тебе надо сейчас внимательно изучить фасад. Придется лезть через окно. Глянь вон туда, крайнее окно справа, на третьем этаже.

Саша навел бинокль на окно. Подкрутил фокус.

— И что я там должен увидеть?

— Туда очень легко залезть по арке. Видишь арку?

Действительно, Саша качнул бинокль еще немного правее и увидел, что к зданию было пристроено какое-то нелепое бетонное сооружение с железной решеткой. Если влезть на решетку, а затем взобраться на арку, то до окна можно было рукой дотянуться.

— Заказчик сам предложил мне такой вариант. На этом окне нет сигнализации, окно всегда нараспашку. Вообще, весь институт — это проходной двор. Советский союз развалился, Академия наук скоро закроется, всем пофиг. Завтра вечером, заказчик лично проверит, чтобы это окно было открытым. У них на третьем этаже раньше располагался институт ботаники. А сейчас что-то типа актового зала. Мы влезаем в зал через окно, выбиваем дверь и оказываемся в коридоре.

— А дальше?

— Дальше — по схеме, — Омаров вытащил из кармана джинсов сложенный вдвое лист бумаги. Вырванный из тетради, судя по неровной бахроме перфорации.

— Да, сразу видно, что академик рисовал, — Саша посмотрел на аккуратный и детально расчерченный план здания. Было видно, что человек не просто академик, а очень умный академик, потому что на бумаге не было каких-либо надписей или пометок.

— Никакой серьезной охраны в институте нет. Ровно в семь вечера приходит сторож-дедулька, который сменяет вахтера-бабульку. И остается там же, на вахте. Это первый этаж, деревянная будка. Если особо не шуметь, сторож ни хера не услышит. Нам надо будет спуститься в холл и хорошенько шугануть его. Ну там, кляп в рот, затычку в жопу.

Жантик завел двигатель и повел машину обратно, на Пастера.

— Открой мою сумку, — попросил он Сашу.

Смольников перегнулся и поднял с заднего сидения кожаную сумку. Внутри лежала увесистая пачка денег.

— А теперь, мадам, давайте перейдем к приятной части тела, как говорил Мопассан!

— Это задаток? — спросил Смольников.

— Да, ровно половина — тебе.

Смольников вынул пачки и начал медленно перебирать деньги. Новенькие синие десятитысячные купюры с портретом Аль Фараби сладко затрещали между пальцев. Отсчитав себе пятьсот банкнотов, он рассовал их по карманам.

— Надо еще скейтборды купить.

— Зачем скейтборды? — удивился Смольников.

— Коридор в институте очень длинный. Если в темноте понесем ящики на руках — уроним, не дай Бог! А их нельзя ронять. Заказчик примет только целые ящики, без трещин и без вмятин. Так что, повезем на скейтах, как на параде!

— Значит, в ящиках что-то ядовитое? Или вирусы какие-нибудь?

Омаров в ответ неопределенно развел руками, отпустив на секунду руль.

— Ну что я могу сказать?! — пробормотал он. — Да, вполне может быть такое!

Через полчаса они вновь появились в той же кафешке, где встретились впервые. Как и в большинстве подобных заведений, здесь было пусто, несмотря даже на то, что стрелки часов показывали восемь, а на листке календаря стояла пятница. Как сказал один телеведущий, в Алмате слишком много капитализма и слишком мало капиталистов. Какая-то парочка лениво и без интереса играла в дартс, еще один человек сидел за стойкой бара, потягивая пиво. На дисплее шел футбол, но смотреть его было некому.

— Так, ты ездил в Россию? — спросил Омаров, закуривая.