Брижит Обер - Карибский реквием

– Теперь я постараюсь повернуться, как на бревне в школе на уроке физкультуры.

– Вас не побеспокоит, если я начну орать? – поинтересовалась Луиза, вцепившись в курчавые волосы Дага, при этом ступни ее были стиснуты его подмышками.

– До чего же занудная девчонка, – ответил он, считая в уме до десяти.

Не отреагировав на этот выпад, Луиза закрыла глаза, повторяя про себя: « Pani problem, он это сделает, как на бревне, pani problem… это же так просто».

Десять! Даг резко выпустил воздух из легких и стал поворачиваться. Луиза была легкой – около сорока восьми килограммов – и не слишком ему мешала. Одна нога зависла над пустотой, на второй он медленно повернулся; так, прекрасно. Раскат грома раздался как раз в тот момент, когда он поставил ногу на цементную опору и наконец уперся взглядом в эту проклятую стену, исхлестанную ненастьем.

Он прижался к стене, жадно вцепился в нее обеими руками. Лицо Луизы оказалось притиснуто к влажному камню, но так чудесно было ощущать твердую стену, что она готова была хватать ее ртом… У него получилось!

– Луиза!

О нет, ну что еще? Сальто-мортале?

– Обнимите меня руками за шею, соскользните вдоль спины и обхватите ногами за талию…

– И только-то? Вы меня разочаровываете!

– Давайте!

Похоже, этот тип не смеется… Луиза просунула руки под его подбородок, и внезапно боль в плече, о которой она совершенно забыла, напомнила о себе: в лопатку словно вонзилось лезвие ножа. Ну что ж, еще на какое-то время придется забыть о болячках… Она медленно опускалась и обхватывала ногами талию Дага. Вот теперь она вцепилась в него, как присоска. Теперь вперед – на преодоление стены.

Даг посмотрел наверх. Три метра, это нам раз плюнуть. Это просто детская забава. Он поднял ногу, поставил ее на чуть выступавший из стены камень и подтянулся сантиметров на двадцать. Главное – добраться до места. Спешить не имеет смысла… Вновь раздался раскат грома, теперь гораздо ближе, воздух, казалось, застыл. Рука, нога, опора: не спешить, проверить, прочен ли камень; рука, нога: только не смотреть вниз, стараться не чувствовать веса, который тянет назад; рука, нога: укрепиться на взятом рубеже, не допустить, чтобы носок соскользнул, нет, вот так, теперь снова, представим, что подошва приклеилась к стене смолой; рука, нога: если она не перестанет меня душить, я упаду… вздохнуть… если сейчас сведет ногу, будет очень некстати… нет, вперед, еще немного; рука, нога… и внезапно Даг почувствовал ладонью подоконник.

– Луиза! Цепляйтесь за окно и лезьте.

Какое-то мгновение она колебалась: а что если тот тип все еще там и столкнет их вниз! Что если он с удовольствием наблюдал всю эту сцену, выжидая момент, когда спасение покажется им близким, чтобы лишить их последней надежды и обречь на верную смерть?

– Скорее, ради бога! – воскликнул Даг, который чувствовал, что мышцы икр начинает сводить судорогой.

Она с трудом разжала руки и схватилась за подоконник, кое-как вскарабкавшись внутрь, с исступлением зверька, в любую минуту готового спасаться бегством. Она внутри! В это невозможно поверить! Внутри! На этом добром старом мостике, таком знакомом и милом! Она услышала, как сзади кто-то кряхтит, и обернулась: Даг Леруа! Она о нем почти забыла.

Она схватила его за руки и изо всех сил потянула к себе. От этого усилия ее опять пронзила боль в лопатке, и она упала навзничь, Дан свалился прямо на нее.

– Порядок? – задыхаясь, поинтересовался он.

– Плечо, лопатка… Такое ощущение, что в меня стреляли из ракеты… – ответила Луиза, пытаясь сдержать слезы боли, которые предательски выступили на ее ресницах.

Даг приподнялся на локтях. Они оказались в темноте лицом к лицу. Он заметил, что стоит на коленях между ее ног.

– Простите…

– Ничего страшного… «Скорую» вызовем потом.

Он поднялся.

– Я полагаю, что теперь мы должны справиться сами. Вам очень больно?

– Так, что хочется головой о стенку биться.

Несмотря ни на что, он не смог удержаться от улыбки.

– Вы всегда так шутите?

– По-разному. Когда мне попадаются такие забавные типы… – ответила она, стараясь сдержать стон.

– Я думаю, имеет смысл остаться и переждать грозу здесь.

– Мне придется стиснуть зубы и терпеть, да?

– Очень жаль, но, боюсь, выбора у нас нет.

Он сел рядом с ней, размышляя о том, проснулся ли уже отец Леже и что он думает о его исчезновении. Луиза дышала шумно и прерывисто. Он видел ее искаженное от боли лицо и, протянув руку, погладил по волосам. Она выдавила жалкую улыбку: