Брижит Обер - Карибский реквием

Было так темно, что Даг с трудом различал предметы на расстоянии метра. Черные тучи спиралями ввинчивались в низкое небо, порой сталкиваясь со взбесившимися автомобилями, носимыми ураганом. Он услышал зловещий скрежет и обернулся: какой-то домишко отрывался от земли и взмывал в воздух, сначала крыша, затем стены, потом столы и стулья, которые какое-то время метались по воздуху, прежде чем, ударившись о дерево, разлететься в щепки. Даг осознавал, насколько серьезно положение. Только сумасшедший мог болтаться по улицам в такое время. Но Луиза? Где Луиза? Он продолжал двигаться вперед, цепляясь, как альпинист, за стены, хватаясь за выступающие камни, чтобы порыв ветра не опрокинул его, внимательно следя за летящими со всех сторон предметами. Когда он наконец вышел на дорогу, ведущую к бывшему сахарному заводу, то был так измотан, словно ему пришлось пробежать целый километр. Может быть, именно здесь Луиза нашла себе укрытие? Это вполне вероятно. Конечно, она нашла себе укрытие в самом крепком доме. Невольно ему вспомнилась детская сказка про трех поросят. Хоть бы Луиза спряталась от волка. Потому что здесь на охоту вышел не какой-нибудь волк из детского мультфильма, а настоящий хищник, утоляющий голод страданиями, которые он причинял своим жертвам.

Луиза бросила взгляд на большое мрачное строение и с облегчением вздохнула. Сахарный завод, наконец-то! Она пыталась продвигаться как можно быстрее, но это было очень сложно, правое колено болело: она сильно ударилась о дорожный знак, когда пыталась увернуться от неуправляемого автомобиля, который катил по улице ураган. Под проливным дождем она дохромала до красного кирпичного фасада, что пустыми орбитами окон таращился на ураган.

Шквалистый ветер яростно швырял о стены полусгнившие деревянные ворота, болтающиеся на петлях. Она сделала еще несколько шагов и оказалась наконец внутри помещения. Там было темно и сыро, но дождь почти не лил. В верхних галереях завывал ветер, и этот леденящий душу вой напоминал стон привидений. Луизу охватила дрожь. Она только теперь осознала, как продрогла. Местами сквозь прохудившуюся крышу водопады дождя хлестали на цементный пол. Вглядываясь в темноту, она обошла один из таких импровизированных водопадов. Ей вдруг показалось весьма маловероятным, что отец Леже сейчас здесь. Никогда пожилой человек не рискнет отправиться из дому в такую погоду, если только он не обезумел от страха.

– Луиза!

Она вздрогнула от неожиданности и обернулась, пытаясь разглядеть окликнувшего ее, но не увидела ничего, кроме старых поломанных машин, дремавших в пыльных саванах, подобно уснувшим динозаврам.

– Луиза! Быстрее!

Голос казался жалобным, это был стон боли.

– Где вы? – спросила она негромко, и ее голос отразился от старых заплесневелых стен. – Gide mwen! [62]

– Наверх, быстрее! Я потерял много крови… Луиза испуганно подняла голову. Наверх? Куда это – наверх? Здесь был только один полуразвалившийся металлический мостик, он шел вдоль стен и вел к внешнему коридору.

– Налево, у третьего окна, – прошептал голос.

– Pa moli, tiembe raid! [63]

Она поискала глазами, за что можно зацепиться, и наконец заметила железную лестницу, которая вела к самому мостику. Она подошла и осторожно попробовала ногой перекладину. Лестница, похоже, была довольно крепкой. Быстро, как только могла, она вскарабкалась по ней и оказалась на мостике, метрах в пятнадцати над землей. Мостик на первый взгляд тоже казался прочным, но в металлической решетке Луиза разглядела проеденные ржавчиной дыры. Идти по нему было опасно… Она вцепилась в перила и стала осторожно, шаг за шагом, продвигаться к третьему окну, которое выходило прямо на пелену дождя и плотных облаков. Снаружи было уже совсем темно. Луиза прикрыла глаза. Она дрожала от холода и напряжения.

– Вы здесь, отец мой?

Прямо перед собой она услышала хрип, напоминающий журчание водосточного желоба.

– Не двигайтесь, я иду.

Справа от зияющего оконного отверстия ее глаза смогли различить какую-то темную массу, прислоненную к стене. Как она сможет вытащить его отсюда? Ей же не хватит сил, чтобы нести его на себе. Одно неловкое движение, и старик, упав с такой высоты, разобьется насмерть…

– Я иду. Reste la, an ka vin… [64]

Она преодолела последние несколько метров и, в какой-то момент почувствовав, как под ее весом внезапно качнулся мостик, испытала приступ панического страха. Она крепко вцепилась в перила, молясь о том, чтобы сгнивший металл не подвел. Но пока все шло хорошо. Она все-таки добралась до места. Она опустилась на колени возле темной фигуры раненого и щурилась, пытаясь его разглядеть. Но ничего не было видно.