Эрин Харт - Земля призраков

Финтан поднялся и поспешно вышел. Мгновение Уна постояла на месте, а затем неторопливо подошла к столу и вытащила сери. Ощущая в руке его мертвый груз, она открыла заднюю дверь, прошла в сарай и повесила серп рядом с другими инструментами, аккуратно развешанными на крюках.

Вернувшись в кухню, Уна увидела, что дверь в холл закрыта, а Брендан без устали меряет шагами расстояние от холла до его комнаты. С облегчением осознав, что пока можно обойтись без объяснений, она закрыла лицо руками и зарыдала.

— Мама? — послышался сверху детский голос. Айоф стояла на лестнице в ночной рубашке. — Мама, что случилось? Мне страшно.

Уна стрелой взлетела по ступенькам, опустилась на колени и крепко обхватила Айоф.

— Все в порядке, любовь моя, — сказала она, приглаживая волосы дочки. — У мальчиков была небольшая ссора, но все прошло. Все прошло.

Капельки пота выступили на лбу Норы, пока она двигалась по «бегущей дорожке». Свою квартиру она получила от Тринити-колледжа еще в Америке, в результате обмена профессорскими кадрами. Хотя ей нравилось ее месторасположение на Гранд-канал и большие окна, выходящие на юго-западную часть города, ее никогда не радовало это строгое современное пространство. Она охотно пользовалась «бегущей дорожкой», ходьба приводила ее в медитативное состояние. Нора упражнялась уже почти сорок минут, расслабившись в повторяющемся ритме, ощущая, как кровь приливает к мускулам, устремляя взгляд в открывающуюся за огромным зеркальным окном даль. Дублин оставался изумительно уютным городом, и взор Норы блуждал вдали, где виднелись над каналом крыши Херолс Кросса и Крамлина, и мерцающие огни зажигались в спускающихся на город сумерках. Это удивительное время дня особенно напоминало закаты над отвесными берегами Миссисипи в окрестностях Сан-Паоло. Нора затосковала по дому. Ее родители сейчас, скорее всего, работают. Она представила себе отца, проводящего эксперимент в лаборатории университетской медицинской школы; мать, выслушивающую сердце какой-нибудь жительницы Восточной Африки — восточноафриканцы составляли большинство посетителей общественной клиники. Она не разговаривала с родителями уже больше недели; не забыть бы позвонить им, пока еще не стало поздно.

Почему-то вспомнились слова Эвелин Мак-Кроссан, жены Габриала, произнесенные во время обсуждения работы по составлению каталога болотных останков. «Когда я вижу всех этих людей в музее, — сказала Эвелин, — я думаю: какая печальная участь — стать экспонатом. Ведь это все же люди. Или были ими. Я всегда молюсь за них». Нора вспомнила о спутанных волосах cailin rua, обсыхающих на поверхности смотрового стола. Эти спутанные пряди навечно останутся такими, какими их обнаружили — всклокоченными, непричесанными. Обстоятельства смерти рыжеволосой девушки, останки которой чудом сохранились, обратили обычный труп в артефакт.

Сегодня днем Нора «прижала к стенке» Досона, чтобы расспросить его об обнаруженной на кольце надписи.

— Ну, во-первых, есть основания предполагать, что обладатель кольца был католиком, — сказал Досон.

— Как вы это вычислили?

— «IHS» среди чисел — литургический символ, отчетливо связанный с католической церковью.

— И что он означает? — Досон поднял брови. — Я не очень разбираюсь в церковных символах, — объяснила Нора.

Он улыбнулся:

— Члены Братства христиан утверждают, что это значит: «Я страдал». Но если серьезно, в действительности это искажение «IH OY», греческого эквивалента имени «Христос» Оно было переведено на латынь и в конце концов усвоено церковной традицией в качестве аббревиатуры или монограммы. Это сочетание букв многократно интерпретировалось, если я только смогу вспомнить… — Досон наморщил лоб. — Единственное, что пришло на память: Iesus Hominum Salvator — Иисус, Спаситель Людей.

— Впечатляет.

— Ну да, все, что базируется на христианской доктрине, несомненно, впечатляет больше, чем мне бы хотелось.

— А другие инициалы?

— Думаю, обручальное кольцо, — сказал Досон. — В то время, согласно обычаю, кольцо мужчины служило брачным залогом. Инициалы двух людей и даты, кажется, подтверждают это.

Но если кольцо, принадлежавшее рыжеволосой девушке, было обручальным, куда делся ее муж и защитник? Ушел воевать? Или погребен неподалеку, и рано или поздно какой-нибудь добытчик торфа откопает и его останки? Надпись была ключом к загадке. Зная инициалы и числа, Робби Мак-Свини может отыскать что-то более существенное.