Роберт Стоун - Перейти грань

— А разве присутствие других людей препятствует совершенству?

— Конечно, — заверил он, и они улыбнулись друг другу.

— Но на это может быть совершенно иной взгляд, — возразила Карен. — Где не достигнуто совершенство, там виновато одиночество, ибо оно ущербно.

В конце концов каждый остался при своем мнении.

— Приходите еще, если захотите, — пригласила доктор Гласс на прощанье. — Расскажете, что у вас на сердце. Испробуете белый шум.

Он поблагодарил ее с преувеличенной любезностью, к чему всегда был склонен, и отправился на поезд. По дороге домой непродолжительный душевный подъем сменился тяжкой депрессией. Энн встретила его на станции в автомобиле.

Она поднялась в спальню, а он остался почитать в ее кабинете. Весь первый этаж дома был завален припасами. Всюду лежали упаковки с консервированными продуктами, пластиковые бутылки с напитками, горы белья в целлофане и баллоны с пропаном. Весь дом пропитался запахом вяленой говядины, которую Энн готовила на кухне, подсушивая полоски мяса на противнях в духовке. Местные мясники уже приветствовали ее как постоянную покупательницу, бравшую за один раз по нескольку фунтов филея, нарезанного как можно тоньше.

Из кабинета ему было слышно, как в ванной Мэгги занимается стиркой. Он отложил свою книгу и, когда она с выстиранным бельем в руках проходила мимо, окликнул ее.

— Как дела, Мэгги?

— Хорошо, — коротко ответила она.

Он спросил, не могла бы она зайти поговорить на обратном пути. Эта просьба словно озадачила ее.

— Конечно. — Она пожала плечами в недоумении. Минут через пять Мэгги вошла в кабинет, чуть ли не крадучись, утирая рукавом нос, словно несмышленый ребенок. У нее все время обнаруживались какие-нибудь неприглядные манеры.

— Что в твоих устах означает «хорошо»? — спросил он.

— Не знаю. Я хотела сказать, что у меня все в порядке. И ничего больше.

Браун почувствовал вдруг, что не находит слов, чтобы спросить то, что хотел. Сеанс у Карен Гласс сказывался — у него осталась потребность погони за откровенностью и жажды чего-то такого, что нельзя выразить словами.

— Лето у нас выдалось сумасшедшее, я знаю, — начал он. — Все вверх тормашками. Жаль, что мы не смогли выбраться на остров. Мне так этого хотелось.

— Все в порядке, пап.

— Ну а как дела на работе? — На лето она поступила на подсобную работу в супермаркет на Пост-роуд. Браун не разрешил ей пойти в местный «Макдональдс», где платили больше денег. Окружение было неблагополучное и заставляло его опасаться бандитов, похитителей, буйных помешанных и тому подобного.

— Хорошо, — коротко ответила она.

— Мне кажется, что это более подходящий вариант, — сказал он. — Нам с мамой не приходится беспокоиться за тебя все время. Это же лучше, как ты считаешь?

— Конечно. Думаю, что лучше.

— Нам надо побеседовать. Как-нибудь, до твоего отъезда в школу, мы пойдем куда-то пообедать. Ты можешь сама выбрать место. Мы могли бы даже съездить в Нью-Йорк.

— О'кей. — Мэгги была немногословной.

— Куда же, — мрачно настаивал он, — ты хотела бы съездить?

Мэгги проглотила слюну и стиснула губы. Неопределенное движение плечами скорее напоминало нервное передергивание. Она улыбнулась ему, но лицо ее выражало отчаяние.

— Я не знаю.

— Но ты же что-то предпочитаешь?

— Мне все равно, — проговорила она. — Куда хочешь.

Сверху раздался спасительный голос Энн:

— Оуэн? Ты идешь?

Они с Мэгги переглянулись, как тайные соучастники.

— Да, — отозвался он. — Сейчас иду.

— Не знаю, что с ней происходит, — пожаловался он Энн. — В моем присутствии на нее словно столбняк нападает. Она ведет себя так, будто я ее враг.

— Это пройдет у нее, Оуэн. Вот увидишь.

— Я читал на прошлой неделе о последствиях длительного курения марихуаны: дети теряют живость и становятся пассивными. Я подумал, не в этом ли здесь дело.

Энн рассмеялась.

— Не в этом. Поверь мне.

— Почему ты так уверена? Этого добра полно вокруг нее в школе.

Энн покачала головой, забралась в постель и закрыла глаза. Через некоторое время она спросила:

— И как у тебя прошла встреча с экстрасенсом?

— Мне кажется, что довольно плохо.

Она лежала на подушке и напряженно разглядывала стену в дальнем конце спальни.

— Почему?

— Не знаю, — торопливо ответил он. — Думаю, что я выставил себя дураком. Во всяком случае, мне так кажется.

Он пошел в ванную чистить зубы.

— Почему дураком? — спросила она, когда он лег в постель. — О чем она спрашивала тебя? Что ты говорил?