Роберт Стоун - Перейти грань

— «Черный понедельник» ничему не научил нас. Это мое упущение.

Помолчав, она заговорила о главном, что ее волновало:

— Я не стану забирать Мэгги из школы. Если будет необходимо, я обращусь к отцу.

— Может быть, и не дойдет до этого.

— Думаешь, не дойдет?

— Мы пережили кризис восемьдесят седьмого, — напомнил он. — И пережили бы его легче, если бы не паниковали. Поживем — увидим.

Она налила себе стакан вина.

— Ты хочешь сказать, что предупреждал меня? — спросила она.

— Я не собираюсь ничего говорить. Ни слова.

— Это скажет отец.

— Пусть он говорит все, что хочет. Скажи ему, что это была моя идея. Он не может думать обо мне хуже, чем думает.

— Не такого уж он плохого мнения о тебе. Он считает, что ты хороший кормилец.

— Честно говоря, Энни, мне совершенно наплевать на то, что он считает.

Она стояла в дверях кухни, прижавшись лбом к косяку. Он подошел к ней и попытался заставить ее посмотреть на него. Она повернула к нему покрасневшее от выпитого вина лицо и закрыла глаза.

— Мне так стыдно. Я чувствую себя такой глупой.

— Мы же договорились, не так ли? Что это всего-навсего деньги.

Брауна поражала собственная беззаботность. Неизвестно почему, он начисто был лишен ощущений, которые испытывают те, кто проигрался на бирже.

— Наш проигрыш может оказаться очень крупным. — Она пыталась объяснить ему, что же произошло. — Нам придется срочно выплатить деньги. Мы будем вынуждены взять кредит и сократить расходы.

— Давай отложим это до завтрашнего утра, — предложил он легко. — На сегодня с меня достаточно.

— Больше никогда в жизни, — торжественно произнесла Энн. — Я клянусь.

— Забудь об этом, Энни, это позади. Мы начнем сначала.

Вернувшись на кухню, он налил ей еще вина, плеснул немного и себе. Обычно он не пил спиртного.

— Расслабься, Энни, и не печалься. — Он прикоснулся к ее стакану.

У нее хлынули слезы из глаз. Он тронул ее плечо и вдруг понял, что она хочет остаться одна. Он поставил свой стакан и вышел из кухни.

На ночном столике в их спальне лежала смешная открытка серии «Давай дружить», из тех, что продаются в каждом магазине канцелярских товаров. Два маленьких человекоподобных существа катили на драндулете в сторону заката. В центре стояла надпись: «Друзья навсегда!», а ниже рукой Мэгги написано: «Папе, с любовью и извинениями». К открытке прилагалась красная роза. «Несколько отвлеченное послание», — подумал Оуэн.

Он подошел к комнате дочери и постучал в дверь. Звучавшая запись «Мегадет» оборвалась, и дверь открылась.

— Едва ли кто-то еще посылает мне теперь цветы, — он шагнул за порог. — Итак, мы опять друзья?

Мэгги отводила взгляд и больше не пыталась быть дерзким ребенком.

— Да, — прошептала она.

Слегка поддразнивая ее, он пытался заглянуть ей в глаза. Она же по-прежнему избегала смотреть на него и едва сдерживала слезы. Он прижал ее к себе и почувствовал, как она превратилась в каменную статую. «Дочь короля Мидаса, — пришло ему в голову, — только без позолоты».

— В следующем месяце, — он улыбнулся и отпустил ее, — мы сходим в плавание. Как ты смотришь на это?

Она кивнула в полном замешательстве.

— Во всяком случае, мы еще увидимся утром. — Он закрыл дверь, и через секунду у Мэгги снова зазвучала «Мегадет».

В большой спальне он немного посидел перед телевизором. По бесплатному телеканалу показывали документальный фильм о Кубе. Сама по себе Куба представала в нем весьма привлекательной. В идеале она казалась тем местом, где утробный эгоизм не ставился во главу угла. Люди там могли прожить свою жизнь во имя чего-то большего, чем просто их собственная персона. Судя по фильму и бедность и покорность там ценятся так же высоко, как послушание в католическом пансионе.

Он все еще смотрел этот фильм, когда Энн поднялась наверх.

— Разве недостаточно неприятностей? — Она была раздражена. — Неужели в довершение ко всему я должна еще смотреть на Фиделя Кастро?

— А не отправиться ли нам жить на Кубу, Энни? Если наши потери столь невыносимы. Конечно, ты не сможешь играть там на бирже.

— Это не смешно. — Она не приняла шутки. — Я пыталась найти выход из положения, поскольку это моя вина. Не издевайся надо мной, пожалуйста.

— Прости. — Он нажал кнопку дистанционного управления и выключил телевизор. — Я весь день занимался с клиентами и совершенно измочален.

Она присела на край кровати и рассматривала себя в зеркале.

— И что они говорят? Твои клиенты?