Роберт Стоун - Перейти грань

— Гарри, вы заслуживаете лучшего к себе отношения со стороны всех, кто имеет с вами дело.

— Не я один заслуживаю этого, — со значением проговорил Торн.

Они вернулись на чердак Стрикланда в половине четвертого, незадолго до рассвета. Накануне днем у Энн была пресс-конференция в яхт-клубе. Она выразила уверенность, что Оуэн вскоре должен миновать мыс Горн, на сотни миль опережая своих соперников. Стрикланд снимал ее выступление. Вечером они отправились в «Да-Сильвано» поужинать, а затем — в «Рекс» на вечеринку, где все сплошь оказались либо союзниками, либо противниками Стрикланда. Солист, как выяснилось, знакомый Стрикланда, немедленно вскочил и начал импровизацию в его честь. Памела была больна.

Дома Стрикланд с полчаса просматривал отснятый материал на мониторе, а когда пришел в спальню, обнаружил Энн у круглого окна с пустым стаканом в руке. Стакан пришлось забрать. В колоннах ревели хиты шестидесятых годов, которые она заказала как-то с пьяных глаз, увидев рекламу по телевидению.

— Такие дни мне уже не под силу, — пожаловалась она. — Я больше просто не вынесу этого.

— Ты была великолепна, — заверил ее Стрикланд. — Я покажу тебе пленку, если хочешь убедиться.

— Нет, спасибо.

— Ты должна посмотреть ее. Я гордился тобой.

— Пожалуйста, нет, — взмолилась она. Стрикланд подошел к окну и выглянул на Одиннадцатую авеню.

— Я отнюдь не в восторге, когда считают, что я — олицетворение скрытого порока, ты знаешь.

— Я тебя понимаю, — отозвалась она, — но я не знаю, как мне быть дальше.

— Я буду непреклонен, — предупредил Стрикланд. — И тебе придется пройти через все это дерьмовое ликование.

— Да, я помню, ты сказал, мне придется продолжать жить.

— Ты говоришь так, будто жизнь не заслуживает того.

— Уже поздно. Нам лучше поговорить завтра. — Она стояла, переминаясь с ноги на ногу, у изголовья кровати.

— Что-нибудь не так?

— Нет-нет, — ответила она. — Мне просто хочется домой.

— Я почему-то знал, что так и будет, — вздохнул Стрикланд.

— Не принимай это на свой счет. Так просто удобнее. — Она обошла вокруг кровати и села на нее, стиснув руки коленями. — Дел теперь будет все больше и больше.

— У меня такое ощущение, словно ты вытравливаешь меня из своей души.

— Он возвращается домой, Рон.

— Ты разговаривала с ним?

Она покачала головой.

— А хотела бы?

— Я боюсь.

— Чего?

— Что он, не дай Бог, узнает, — сказала она. — Что он почувствует что-то.

Стрикланд поморщился.

— Неужели ты серьезно надеешься продолжить вашу жизнь как ни в чем не бывало? Тебе не удастся это. Поверь мне.

— Я должна попытаться. Если смогу.

— Ты сошла с ума. В тебе не найдется столько лицемерия.

— О, найдется, — возразила она. Он засмеялся.

— Ты не знаешь, что говоришь. Ты не способна на это.

— Извини. Но я должна.

Она смотрела, как он силится произнести что-то важное.

— К слову сказать, — удалось выдавить ему, — ты не можешь поступить так со мной.

— Ну, зачем же так. — Она махнула рукой. — А потом, твоя жизнь не для меня. Я слишком проста для нее, Рон. Я не принадлежу к таким, как ты.

— Ты шутишь, должно быть.

— Рон, — проговорила она, — я обожаю тебя и всегда буду…

Стрикланд прервал ее.

— Пожалуйста, не говори этого.

— Но все это безнадежно. — Она посмотрела на него с отчужденной улыбкой. — И невозможно.

— Почему?

Этот робкий и пронизанный болью вопрос отрезвил их обоих.

— Тебе известно это не хуже меня.

— Ты ошибаешься.

— Ну давай посмотрим, — продолжала она. — Взять хотя бы эту вечеринку, к примеру. Ты ходил в этой толпе, как в музее. И реагировал соответствующим образом. Я не могу быть столь беспристрастной, подобные мероприятия слишком тяжелы для меня.

— Да что мне эти вечеринки, Энн? Ты думаешь, подобные глупости что-то значат для меня?

— Нет, мой дорогой, не думаю. И тем не менее.

Стрикланд подошел и сел рядом, что было не похоже на него.

— Неужели ты не видишь, — спросил он, — какой великолепной командой могли бы стать мы с тобой? Какой была бы у нас жизнь? Сколько радости могли бы мы испытать вместе?

— Радости? — Она удивленно посмотрела на него и засмеялась.

— Возможно, это звучит несколько легкомысленно, но я не знаю, как выразиться иначе.

— Мне очень жаль, — сказала она.

— Я много путешествовал, Энни. И знаю, что это как раз то, чем хотела бы заняться ты. Я отношусь к этому серьезно. Мне казалось, что нам мог бы представиться шанс пожить приличной жизнью.