Роберт Стоун - Перейти грань

По дороге в деловую часть города Стрикланд бросил взгляд на шофера, которого звали, если верить означенному в лицензии на перевозку, Кязим Шокру. У него была совершенно лысая голова, островерхая, как снаряд, а в свирепых глазах полыхало пламя фанатизма или наркомании, а может, просто безумия.

— Ну ч… что, Кязим? — поинтересовался Стрикланд. — Нравится тебе Нью-Йорк?

Кязим Шокру уставился на него в зеркало с нескрываемой злостью.

— Нет? — Они свернули с Сорок восьмой улицы и углубились в джунгли центра. Стрикланд уже жалел, что завел этот разговор. — Тогда где же тебе нравится?

Шофер игнорировал его вопрос. Стрикланд обитал в Хеллз-Китчен, западнее Девятой авеню. Он вышел на углу, достал из багажника свой чемодан и расплатился с Кязимом. На дороге к нему подошел оборванец с пластмассовым стаканом в руке. Стрикланд хотел было бочком пройти мимо, но передумал и, вернувшись, наполнил его стакан мелкими монетами, которые надавали ему на сдачу в Центральной Америке.

Миновав входную металлическую дверь, он прислонился к аляповато-зеленой стене первого пролета и вызвал лифт. Неизменный лифтер, колумбиец Архимедео, при виде Стрикланда отступил назад, изобразив на лице крайнюю степень удивления.

— Эй, где это вы пропадали?

— В Атлантик-Сити, — сообщил Стрикланд.

— Да уж. — Архимедео уступил ему дорогу. — Я знаю, где вы были.

Стрикланд занимал в доме половину восьмого этажа, на котором когда-то располагалась фабрика музыкальных инструментов. У него были здесь оборудованы две монтажные комнаты и небольшой офис. Просторное чердачное помещение и было, собственно, жильем.

Из-за дверей его мастерской доносились звуки радио. Когда он постучал, к двери кто-то подошел и стал прислушиваться.

— Да, пожалуйста? — раздался наконец гнусавый голос, в котором явственно звучали нотки наглости.

— Это я, Херси. Открывай.

Загремел замок «медеко» с задвижкой, и перед Стрикландом предстал кланяющийся и потирающий руки Херси. Это был похожий на школьника неуклюжий и хлипкий юнец, которого Стрикланд взял себе в помощники.

— Добро пожаловать, мистер, — кривляясь, произнес Херси. Ему доставляло удовольствие изображать чудаковатого лаборанта из фильма ужасов. Впрочем, он вполне годился на эту роль.

— Что происходит? — спросил Стрикланд. — Пленка пришла вся?

— Думаю, вся. Сто восемьдесят роликов. На тридцать часов.

— Ты проявил ее?

— Ну конечно.

— Хорошо, — одобрил Стрикланд.

Он прошел на свой чердак, принял душ и переоделся, слушая одновременно сообщения, оставленные ему на автоответчике. Сплошная скукотища, у него не было настроения заниматься сейчас телефонными разговорами.

Вернувшись в монтажную, он застал Херси работающим за «стинбеком» под столь обожаемую молодежью современную музыку, от которой его бросало в дрожь.

— Выруби, Херси. Я хочу посмотреть, что я наработал.

— Момент истины, — провозгласил Херси и, подскочив, принял карикатурную позу лакейской услужливости.

— Правильно, истины, — подтвердил Стрикланд. Они уселись и стали смотреть отдельные куски хроники из документального фильма, снятого Стрикландом в Центральной Америке. Это были сцены политических сборищ, проводимых правящей партией, религиозных процессий и отправки добровольцев на уборку урожая. Были моменты, когда камера внимательно приглядывалась к трупам людей. Были виды, заснятые из дверцы летящего вертолета, догоняющего свою тень над саванной, и это чем-то напоминало Вьетнам. Фламинго, тысячами взлетающие над озером в горах, и доколумбовые руины, мрачные, таящие в себе смерть. Были также разного рода интервью.

— Господи Иисусе! — вырвалось у Херси, когда он смотрел на американского дипломата, пытавшегося объяснить происходящее. — Вы раскалываете их, как орехи.

— Я лишь подвожу их к этому, а раскалываются они сами, — усмехнулся Стрикланд. — Вот что я делаю.

На экране перед ними был брат премьер-министра, который говорил более чем странные вещи, пытаясь объяснять то, чего нельзя было объяснить камере.

Херси приглушенно хихикнул.

— Он что, не знает, что его снимают?

— Знает, конечно. Но в то же время как бы и не знает.

Примерно через час Стрикланд нажал кнопку выключателя.

— Я смогу взять почти все, — обратился он к Херси. — Тут есть пикантный аромат настоящей вещи. За дело! — хлопнул он в ладоши.

— Я склоняю перед вами голову, мастер, — отозвался Херси.

Стрикланд подумал, как часто он и Херси оказывались настроенными на одну и ту же волну. Несносный до ужаса, Херси, однако, был поразительно одаренным профессионалом. Он мог редактировать, работать с камерой или писать звук и одновременно терпеть присутствие Стрикланда. Хозяин не мог нарадоваться на своего помощника.