Анна Владимирская - Капкан на демона

Вера стояла в бутике, у ниши с одним из брендов, чьи утонченные вещи и духи она изредка позволяла себе купить, и продолжала думать о запахах. Забыть на время о мышеловке и поимке убийцы она приказала себе специально, чтобы в нужный момент собрать все силы… С самого рождения, думала Вера, с первого вздоха мы живем в мире запахов. Хотим мы того или нет, но они влияют на нас, даже на тех, кто считает, что обоняние у него слабо развито. Нос не глаза, его не закроешь. При виде безвкусно одетого прохожего вы можете отвернуться или не отвернуться, но сердце ваше не забьется сильнее, не закружится голова. Запах же проникает в самую душу и делает с нами, что хочет. Запах может вызвать тошноту и даже обморок, а может — восторг и неукротимые желания. Еще до нашей эры люди заметили, что приятные запахи оказывают успокаивающее влияние на организм, и вовсю этим пользовались. Назвали их красиво — ароматы, благовония, и с их помощью улучшали себе настроение. Наравне с музыкой духи и благовония были неотъемлемой частью быта древних.

«Наверное, это потому, что нос старше зрения, — лениво размышляла Лученко, переходя от витрины к витрине. — Когда мы были какими-нибудь амебами и неспешно плавали в первобытном море, глаз у нас еще не было. Мельчайшие молекулы разных веществ и существ, попадая в то, что заменяло нам нос, сообщали информацию о съедобности или несъедобности наших собратьев и обо всем новом и важном для нашей жизни. Если человеку дать восковое яблоко, муляж-подделку из какого-нибудь маркета, и предложить его съесть, то даже держа его в руках, он не сразу догадается об обмане — до того красиво нарисованы и румянец, и разные прожилки. Только запах скажет правду. Глаза легко ввести в заблуждение, поэтому нос, как старший и более мудрый брат (как бы ворча «эх, молодо-зелено»), берет в данном случае инициативу в свои руки. Никакую пищу, как бы роскошно она ни выглядела, никто не станет употреблять, если та подозрительно пахнет. Вот что такое запах! А нас, женщин, интересуют те запахи, которые помогают нам быть женщинами. Стоит вдохнуть аромат, и в нас начинают происходить удивительные перемены. Сердце бьется чаще, в глазах появляются живость и блеск, румянец возвращается к щекам, походка делается легкой, движения женственными — и все это тогда, когда вокруг вас облако духов. Это безмолвный язык любви, тайное средство обольщения, самое тонкое и самое проникающее оружие победы. Оно не подвластно логике и здравому смыслу. Минуя глаза и уши, через ноздри попадает прямо в мозг, делая свое колдовское дело. Запах, подобно музыке, способен будить ассоциации, способен создавать картины, подобно живописи…»

Вера увлеклась своими мыслями, но тут к ней подошла девушка-консультант. Она взяла пробник, надушила полоску бумаги и протянула Вере.

— Это новинка! Этот элегантный аромат относится к цветочно-мускусной группе и состоит из нот лотоса, черной смородины, фрезии, красного перца, розы, гардении, жасмина, сандалового дерева, мускуса, кашемира и кедра.

«Нет, милая девушка, — думала Вера, вдыхая приятный аромат, — этот запах не столько элегантен, сколько наступательно-сексуален, гипнотичен. Он обволакивает, увлекает, магнетизирует. Может, в верхних нотах он и элегантен, но внутри него — скрытая нега и страсть».

— Я беру! — сказала она.

До последнего дня перед семинаром Лученко просматривала, кто зарегистрировался на сайте ресторана. Но знакомых фамилий не увидела. Наконец, настал назначенный день, люди начали съезжаться. Сам ресторан расположился за городом, среди соснового бора, в двухэтажном особняке стиля модерн. При входе сразу бросались в глаза массивная, украшенная золотом лестница и огромное, во всю стену, зеркало в золоченой раме. Гости могли рассмотреть себя в этом зеркале с ног до головы.

Удобные деревянные столы с мягкими диванами должны были располагать к долгим посиделкам с неспешной беседой. На окнах сияли витражи с изображением улиц Киева рубежа девятнадцатого и двадцатого веков, окна обрамляли бархатные шторы. Фотографии людей довоенной и дореволюционной эпохи создавали определенный настрой, уют и ощущение причастности к тому времени.

В комнате управляющего находился пульт с множеством мониторов, весь зал был снабжен видеокамерами. Лученко села в кресло и с этого наблюдательного пункта начала рассматривать входивших в зал людей. Тужилов должен был выйти из гримерной, где его угощали кофе, боржоми и коньяком.