С. Уотсон - Прежде чем я усну

Я намеренно упрощаю ситуацию, чтобы он смог меня понять. За последние месяцы я поняла, что для Майка важна четкость. Сложные понятия пугают его. Он любит порядок. Рутину. Предельно ясную логику в сочетании с предсказуемыми последствиями. Кроме того, я и не хочу увязать в деталях.

— Это потому что я заходил к вам домой? Прости, Крис. Это больше не повторится, я обещаю. Я только хотел увидеть тебя и объяснить твоему мужу…

Я перебиваю:

— Бену. Не бойся назвать его имя. Бен.

— Бену, — говорит он с таким видом, словно попробовал новое блюдо и ему не понравилось. — Я хотел объяснить ему, что происходит. Рассказать правду.

— Какую правду?

— Что ты больше не любишь его. Что ты любишь меня. И хочешь жить со мной. Это я и собирался ему сказать.

Я вздыхаю.

— Разве ты не понимаешь, что, даже будь все это правда, а это не так, говорить с Беном должен был не ты, а я? Ты не имел никакого права сваливаться как снег на голову.

При этом я думаю, как же мне повезло: Бен как раз был в душе, Адам играл в гостиной, и мне удалось убедить Майка уйти, прежде чем кто-нибудь из них его увидел. Именно в тот момент я и решила порвать с ним.

— Мне пора идти, — говорю я. Открываю дверь и выхожу на гравиевую дорожку. — Прости меня.

Он нагибается так, чтобы увидеть меня. Боже, как же он красив.

Будь он не таким… примитивным, мой брак действительно был бы под угрозой.

— Мы еще увидимся? — спрашивает он.

— Нет, — говорю я. — Нет. Все кончено.

И вот мы снова здесь, через столько лет. Он снова обнимает меня, и хотя я и раньше была напугана, но сейчас испытываю настоящий ужас. Я кричу.

— Дорогая, успокойся, — говорит он и накрывает мой рот ладонью. Я пытаюсь кричать громче. — Прекрати! Кто-нибудь услышит!

Моя голова откидывается назад, и я ударяюсь о батарею. Музыка в клубе грохочет в том же ритме. Она оглушительна. «Никто не услышит, — думаю я. — Никто на свете тебя не услышит». Я снова кричу.

— Прекрати! — говорит он. Он то ли ударил, то ли встряхнул меня. У меня начинается паника. — Замолчи!

Я снова ударяюсь головой о горячий металл и умолкаю. Только всхлипываю.

— Отпусти меня, — говорю я умоляющим тоном. — Прошу тебя! — Он немного ослабляет хватку, но вырваться мне не удается. — Как ты нашел меня? Через столько лет?

— Нашел, говоришь? Да я тебя и не терял. — В голове вихрь мыслей, я ничего не понимаю. — Я наблюдал за тобой постоянно. Охранял тебя.

— Ты навещал меня в этих заведениях? В больницах, реабилитационном центре? — спрашиваю я.

Он вздыхает.

— Не всегда. Иногда меня не пропускали. Но я говорил, что пришел к другому пациенту или что я волонтер. Это был единственный способ увидеть тебя, убедиться, что тебе хорошо. В последней лечебнице было проще. Столько окон…

Я вся похолодела.

— Ты правда за мной наблюдал?

— Я хотел быть уверенным, что с тобой все в порядке, Крис, защитить тебя.

— А теперь ты, значит, вернулся? Тебе мало того, что ты устроил в тот раз?

— Когда я узнал, что этот подонок бросил тебя, я не мог оставить тебя там. Я знал, ты бы хотела жить со мной. Это было для тебя самое лучшее. Конечно, мне пришлось выждать время, я должен был убедиться, что там нет людей, которые могли бы помешать мне. Ведь кто, кроме меня, мог о тебе заботиться?

— И ты просто пришел и забрал меня из больницы? — изумилась я. — Не верю, никто не отпустил бы меня с чужим человеком!

Что он должен был придумать, чтобы они дали ему увести меня? Но тут я вспомнила слова доктора Нэша о медицинской сестре из Вэринг-Хауса. Она была так рада, когда узнала, что ты будешь жить с Беном. Возникло воспоминание, сначала смутное. Рукой, которую придерживает Майк, я ставлю свою подпись. Женщина за конторкой просто сияет.

— Мы будем скучать, Кристин, — говорит она. — Но дома тебе будет лучше. — Она смотрит на Майка. — С тобой будет муж.

Я тоже перевожу взгляд на него. Я не узнаю человека, который держит мою руку, но знаю: это мой муж. Должно быть так. Он сам мне сказал.

— О, господи! И сколько лет ты притворялся Беном?

Он как будто удивлен.

— Притворялся?

— Да! — говорю я. — Ты притворялся моим мужем.

Теперь он растерялся. Похоже, он и сам почти забыл, что он не Бен. На его лице искреннее огорчение.

— Думаешь, мне было легко? Вовсе нет. Но это был единственный способ.

Он немного ослабил хватку. И тут со мной произошло что-то странное. Паника улетучилась и, хотя Майк по-прежнему наводил на меня ужас, я наполнилась незыблемым спокойствием. В голове возникла ясная мысль: Я ударю его и убегу. Я должна убежать.