Дин Кунц - Дом ужасов

После травки, чем-то сдобренной Лиз, Эми смеялась безо всякой на то причины, а уж шутка Лиз показалась ей такой забавной, что она просто зашлась от смеха и заразила весельем остальных.

— Нет, правда, — продолжил Базз, когда все отсмеялись. — Твой дядя Арнольд зарабатывал этим на жизнь? Или фокусы были его хобби?

— Не хобби, — покачал головой Ричи. — Дядя Арнольд выступал перед зрителями. Называл себя Фантастическим Арнольдо. Но, полагаю, большими заработками он похвалиться не мог и вскоре возненавидел все эти фокусы. Так что последние двадцать лет он продает страховые полисы.

— Я думаю, уметь делать фокусы — это круто, — заметила Эми. — Почему твой дядя проникся к ним ненавистью?

— У каждого известного фокусника должен быть собственный фокус, особый номер, благодаря которому он выделяется среди остальных фокусников. У дяди Арнольда такой фокус был. Двенадцать белых голубей появлялись из ниоткуда, один за другим, в языках яркого пламени. Зрители вежливо аплодировали при появлении первого голубя, ахали на второго и третьего, а уж после материализации первых шести ревели от восторга. И вы можете представить себе, какой была овация после того, как из тайников в одежде моего дяди вылетали все двенадцать, каждый в ореоле пламени.

— Не понимаю, — нахмурился Базз.

— Да, — кивнула Эми. — Если у твоего дяди был такой роскошный фокус, почему он ушел со сцены и продает страховку?

— Иногда, нечасто, но один раз на тридцать или сорок выступлений, у какого-то голубя вспыхивали перья, и он сгорал заживо, прямо на сцене. Зрителям это не нравилось, и они освистывали дядю Арнольда.

Лиз засмеялась, Эми засмеялась, Лиз замахала руками, изображая горящего голубя на сцене, и Эми знала, что это не смешно, знала, какой ужасной смертью умирала несчастная птица, знала, что не должна смеяться, но ничего не могла с собой поделать, потому что никогда в жизни не слышала более веселой истории.

— Для дяди Арнольда все было не столь забавно, — ввернул Ричи между взрывами смеха. — Как я и говорил, случалось такое нечасто, но он никогда не знал заранее, когда это произойдет, поэтому постоянно пребывал в напряжении. В результате нажил себе язву. И опять же, даже когда голуби не сгорали, они срали ему в карманы.

Тут все четверо расхохотались вновь, ухватившись друг за друга, чтобы не упасть. Люди, которые проходили мимо, бросали на них странные взгляды, от которых их только сильнее разбирал смех.

Ричи купил всем билеты на следующее шоу Марко Великолепного.

Землю в павильоне присыпали опилками, пахло плесенью. Ярко подсвеченные пластиковые флаги и постеры с изображением Марко украшали брезентовые стены.

Эми, Лиз, Базз и Ричи присоединились к двум десяткам зрителей, собравшихся у небольшой, поднятой над землей сцены в конце павильона.

Мгновением позже в облаке синего дыма появился Марко. Он поклонился под записанные на магнитофонную пленку фанфары. Увы, все заметили, что вошел он через разрез в заднике сцены, использовав дым как прикрытие. Да еще и споткнулся.

Лиз и Эми переглянулись. Обе захихикали.

— Слава богу, он — фокусник, а не канатоходец, — прошептал Ричи.

Эми казалось, что она стоит на надутых воздушных шариках, осторожно балансируя, и удержаться на них — тоже неслабый трюк.

Что же такого Лиз добавила в «косяк»?

Внешне Марко выглядел таким же жалким, как и его выход к зрителям. Мужчина средних лет, с налитыми кровью глазами, загримированный под дьявола. Ярко-алые губы. Белое как мел лицо. Густо подведенные черной тушью глаза. И врезающийся в лоб треугольник черных, похоже крашеных волос. Компанию поношенному фраку составляли белые перчатки, в нескольких местах замаранные чем-то желтым.

— Не следовало ему надевать эти перчатки, когда он гонял шкурку, — прошептала Лиз.

Все четверо рассмеялись.

— Какая ты грубая, — упрекнул Лиз Ричи.

— Судя по его виду, он вполне может это делать, — шепнул Базз.

Марко нервно глянул на них, разобрать, о чем они шепчутся, он не мог. Улыбнулся им, коснулся шляпы-цилиндра, в надежде завоевать их внимание и оборвать разговоры.

— Что бы он ни делал в этих перчатках, — добавила Лиз, — ради бога, не позволяйте ему пожать вам руку.

Они снова рассмеялись.

Несколько других зрителей уже поглядывали на Эми, кто-то с любопытством, кто-то неодобрительно, но ее не волновало, что они там думали. Она развлекалась.

Марко решил проигнорировать их. Взял колоду карт с маленького столика, который стоял по центру сцены. Перетасовал карты и завернул их в шелковый носовой платок, так что видимым остался один торец колоды. Положил сверток в стеклянную чашу. Каждое движение сопровождалось выразительным жестом. Когда он отступил на шаг и указал на чашу, карты начали по одной подниматься из колоды: сначала туз бубен… потом туз треф… туз червей… и наконец, ошибочно, валет бубен. Марко смутился, перетасовал колоду, перешел к следующему фокусу.