Измайлов Андрей - Белый ферзь

Впрочем, у Мыльниковых – два телефонных номера в Питере. Колчин был осведомлен – у Вики есть квартира о трех комнатах, о двух уровнях, где-то сразу за отелем «Санкт-Петербург». Просто Галина Андреевна отстаивает свою независимость. Здесь ее вотчина. Продавать, обменивать, расширяться, объединяться – не на-адо ей. Да, первый этаж, да, блочный дом, да, маломерка. Но – своё. Муж есть муж, убежище есть убежище. Если вдруг что – она всегда может уйти. Есть куда. Не уйдет, нет… Но МОЖЕТ. Да и всегда удобно иметь запасную пустую кубатуру, где при случае уединиться. – Или приедет кто-нибудь издалека… (Не Колчин. У него сняты апартаменты в «Чайке», неподалеку, пешком – три минуты. Но мало ли… Вот Инна…).

Собственно, Колчин и позвонил по номеру Галины Андреевны, а не по номеру Вики. Тем самым обозначив приоритет.

Удачно, что рождественский вечерок чета Мыльниковых порешила встретить в тесноте, но не в обиде – в маломерке на Комендантском. Иначе в «дворянском гнезде», как почему-то упорно называл свою квартиру Вика, пришлось бы дольше тратиться на всякого рода предварительности, – все же хозяин там Мыльников, а навестить Колчин желает прежде всего Мыльникову, в «Метрополь» зазвать на ужин, про «младшего друга» порасспрошать…

– Как Инна? – ритуально спросила Галина после церемонии вручения цветов- «Мисти»-поводка. Спросила и подмигнула, мол, отвечай ничего не значаще, отвечай нейтрально.

– А как Инна? – встречно спросил Колчин, на мгновение потерявшись, однако через мгновение сообразив: подмигивание – не знак тайный, но последствие той давней душевной травмы.

– То есть? – неуверенно улыбнулась Мыльникова.

– Потом… – вполголоса бросил Колчин.

К столу, к столу!

Было «фондю». Стеклянная кастрюля без крышки. С кипящим маслом. Под ней – спиртовка. Специальные двузубые вилки на длинных ручках. Сырое мясо тонкими ломтями. Сам подцепляешь, держишь в масле до устраивающей тебя степени готовности, ешь. Экзотика. (Экзотика? Вот в Роппонги была экзотика! Пристрастие японцев к свежей пище временами излишне изощрено. Дорогой подвальный ресторанчик, где подавали креветок. Несчастных тварей живьем швыряли на жаровню, по которой они суетливо сновали, постепенно меняя цвет. И в момент, когда креветка испускает дух, шеф обдает ее соусом и накрывает железным колпаком, чтоб впитала. Готово! Пять минут агонии – зато вкус специфический! Вкус – да. Однако после Роппонги Колчин, кажется, навсегда пресытился креветками. Ну их!).

Из ритуальной вежливости Колчин попробовал один ломтик («Вы попробуйте, попробуйте!») – кусок в горло не шел, ассоциации с тварями, заживо испеченными в Роппонги. Зато Мыльников перемалывал «фондю» живьем, если можно так выразиться. Он лишь символически окунал ломтик в кипящее масло и отправлял в рот, сыроед! (Не от сыра, а от сыро-!). Хрящеватые, «пельменные» уши главы охранного предприятия двигались, будто в фильме ужасов. Аппетита участникам застолья хруст то ли ушей, то ли «фондю» не прибавил. Единственный жратик, помимо Вики, годовалый пятнистый Юл. Щен был на редкость невоспитанным – бодался в колени, гулко ронял башку на край стола, выпрашивая подачку, тявкал нутряным просительным фальцетом, если пауза между подачками затягивалась.

– Юл! Место! – строжала Мыльникова. – Место! Кому сказала! Место!

Щен Юл переключался на обиженный баритональный рык и даже имитировал движение от стола: место так место… Но тут же возвращался: вот оно, мое место…

Мыльникова подмигивала все чаше. То ли нервы разгуливались, то ли сигнализировала гостю. О чем? К еде она даже не притронулась. Мусолила очищенный банан, покусывая сантиметрами. И «поцелуйчиками» всасывала желто-белый «Мисти» – из бокала. Задумчиво-отрешенный вид: ах, когда вы, наконец, уйдете! Все? Нет, не все, но некоторые.

Из них двоих – Колчина и Мыльникова – некоторым был Вика. Она бы и ему, Вике, с удовольствием сказала: «Место! Кому сказала! Место!». То-то и оно: кому сказала. Щену Юлу могла. Вике – опасалась. Место Вики Мыльникова – в трехкомнатной двухуровневой квартире за отелем «Санкт-Петербург». Здесь – она. К ней из Москвы приехали! И, кстати, радостный тон Галины в трубке, когда Колчин набрал номер с телефона Ревмиры Аркадьевны, тем и объясним: «Хоть кто-нибудь! Лишь бы не с глазу на глаз в пустой комнате с мужем!». За накрытым столом…

Стол был накрыт условно. То есть вроде бы богато- изобильно-разнообразно. Но – никак. Сервировка почти полностью отсутствовала, вот что! Будто пришел мужчина с добычей, вывалил все – остальное должна организовать женщина. А ей не хочется организовывать – ушел бы поскорей! Куда? Куда угодно! За новой добычей. Не куда, но отсюда.