Джейси Дюгард - Украденная жизнь

До падения я видела ее всего пару раз. Она знает меня как Аллису, сестру беспризорных девочек, которых Нэнси привела с улицы. Так ей объяснил Филлип. На пенсии у нее было не много занятий: смотреть телевизор целый день и иногда ездить по магазинам со своей сестрой Селией, той самой, которой Филлип отдал моего кота. Селия недавно умерла, и Нэнси сообщила Пэт. Иногда она помнит об этом, иногда нет. Болезнь Паркинсона ест ее тело, а слабоумие — мозг. Печально. Но, может, и к лучшему, что она никогда не узнает о том, что сделал ее сын.

24 Августа Филлип взял девочекв офис ФБР в Сан-Франциско. Он сказал, что ему нравится, когда девочки ездят с ним. Люди внимательней относятся к его словам в их присутствии. А для меня то, что девочки хоть ненадолго выберутся из дома, — уже хорошо! В этом году мы никуда не выезжали. Нужно было ухаживать за Пэт, ее нельзя было оставлять надолго одну.

Когда Филлип с девочками к вечеру возвратились домой, все казалось обычным. Я спросила, все ли прошло по плану. Филлип рассказал, что встретил двух копов из кампуса Беркли, которые очень заинтересовались его идеями. По его словам, «они обалдели» (он очень часто использовал это слово для описания реакции людей), когда услышали об открытии Филлипа: другие люди могут слышать, когда он говорит внутренним голосом и транслирует это через «черный ящик». Он также завез документ под названием «Причины шизофрении» в офис ФБР в Сан-Франциско. По его словам, реакция была аналогичной. Филлип сказал, что теперь он сможет сосредоточиться на своей церкви «Господней Воли» и начать бороться «за Господа».

Я не обратила на все его высказывания особенного внимания, потому что слышала этот бред бесчисленное множество раз. Снова и снова Филлип рассказывал, что скоро мы расправим плечи, у девочек появится настоящий учитель, и нам не надо будет так усердно трудиться, чтобы свести концы с концами. Я, как всегда, решила сконцентрироваться на работе, которую надо сделать, и не задавать вопросов, чтобы вновь не получить разочаровывающие ответы, полные тумана.

На следующий день, 25-го, я была в офисе на заднем дворе, выполняла срочный заказ. Девочки играли на улице. Нэнси дежурила у Пэт, и Филлип, по-видимому, тоже был в доме, спал или читал Библию. Около 5 часов вечера внезапно прибежала Нэнси и сказала, что Филлип арестован. Я была шокирована. Сначала я решила, что она шутит, но увидела тревогу на ее лице. Я сказала ей, что нужно успокоиться, все будет хорошо. Филлип всегда повторял, если что-то случится, необходимо обратиться к адвокату. Поэтому я предложила поискать в «Желтых страницах» адвоката и поручителя. Еще я сказала, что Филлип использует право одного звонка, позвонит нам и научит, что делать. Я не хотела тревожить девочек и пугать их. У меня был огромный опыт сохранения внешнего спокойствия.

Мы с Нэнси рассказали об аресте девочкам. Они, как и мы, не имели ни малейшего представления, отчего это произошло. Мы знали, что Филлип отсидел в тюрьме много лет за изнасилование, а теперь находится под надзором полиции. В наши обязанности входило не попадаться офицерам на глаза, чтобы никто не узнал, что мы живем в доме.

Мы сидели, пытаясь сохранять спокойствие, и ждали звонка Филлипа. Вдруг вошел он сам через черный ход в сопровождении офицера по надзору. С одной стороны, мы были ошеломлены, с другой — испытали облегчение. Филлип всегда сам отвечал на все вопросы, и мы не знали, что без него делать. Нэнси подбежала к нему, обняла; мы с девочками наблюдали из гостиной, как полицейский снял с Филлипа наручники, велел ему утром отчитаться перед надзорным бюро в Конкорде и ушел. После многих часов, когда я заставляла себя сдерживаться, я расслабилась и заплакала. Может быть, со стороны это выглядело как слезы облегчения, но внутренне я ощущала их как слезы гнева. Да, я была в гневе! Гневалась на всех. Гневалась на офицера за то, что он сначала забрал Филлипа, а потом привел его назад. Гневалась на то, что мы так сильно зависели от Филлипа и без него чувствовали себя беспомощно.

Филлип считал, что везение, сопутствующее ему во всем, начиная с моего похищения и заканчивая сегодняшним освобождением, — результат работы ангелов. Его версия состояла в том, что перед тем как похитить меня, он развивал в себе способности слышать ангелов и теперь они помогают ему. Я всегда верила, что ангелы несут добро, и это сбивало меня с толку. Неужели Филлип был таким особенным, что в глазах Господа нуждался в защите? А может быть, он все придумал, чтобы найти себе оправдание? А что же я? Я ничего не стою и просто являюсь объектом для использования?