Шон Хатсон - Язычник

Донна вся дрожала.

— Как вы думаете, почему он знал так много о нас? Он представлял для нас опасность, ибо мог нанести нам значительный ущерб.

— Он похитил Гримуар. Поэтому вы и решили предать его смерти, — сказала Донна.

— Но каким образом он получил возможность похитить ее?

Донна покачала головой.

— Что он вам сказал? — спросил Дэшвуд. — Сказал ли вам, что он один из нас?

Донна не отвечала.

— Стало быть, не сказал?

— Он ничего не успел сказать, — закричала она. — Я кое-что знаю о вас. Знаю о том, что вы делаете. Вы убиваете.

— Есть некоторые существа, заслуживающие убийства, — ответил ей Дэшвуд. — Редкие знания добываются дорогой ценой.

— Он не был одним из вас, — с вызовом сказала она. — Он ни за что не стал бы совершать...

— Чего, миссис Уорд?

— Обряд посвящения. Я читала об этом обряде.

— Нет ничего такого, чего бы он не совершил, — укоризненно произнес Дэшвуд.

— Он ни за что не стал бы убивать... — Фраза осталась недоговоренной.

— Убивать ребенка? — широко заулыбался Дэшвуд. — Вы хотели сказать, что он не стал бы убивать ребенка? По-вашему, он не стал бы совершать половой акт перед всеми, не стал убивать бы ребенка, не стал бы мочиться на крест. Вы думаете, что он не помочился бы на распятие? — громко проревел Дэшвуд, будя эхо в подвале. — И ты еще говоришь, что знала своего мужа, сука? Что ты его хорошо знала? Могла читать его мысли? Глупая, невежественная сука.

Донна прыгнула вперед и схватила револьвер.

Она прицелилась в Дэшвуда и нажала на спусковой крючок.

Ничего не произошло.

Он только вышел на улицу.

Выходя, он поднял руку, указывая на что-то позади нее.

Донна продолжала нажимать на спусковой крючок, но затем с воплем отчаяния отшвырнула автоматическое оружие.

Дверь подвала была заперта. Они с Джули оказались в ловушке.

Они подбежали к двери, но, несмотря на все свои отчаянные усилия, так и не смогли ее открыть. Джули соскользнула вниз, по влажному дереву, спиной к двери. Донна продолжала барабанить по неподатливой перегородке.

— Донна, — с трудом выдавила Джули. Она схватила сестру за ногу и, когда та повернулась, показала на что-то.

— О Господи! — прошептала Донна.

Что это, игра ее воображения? Или безумие?

Восковые фигуры, изображавшие сцену убийства Шарон Тейт, лихорадочно двигались.

Их ступни были пригвождены к полу, но голени и бедра дергались, точно заряженные какой-то кинетической энергией. Руки бешено мотались.

Затем послышались странные звуки.

Из восковых глоток раздались крики боли и ужаса, громко отдаваясь в ушах Донны и Джули.

Те, что умерли в ту ночь в 1969 году, умирали снова; и на этот раз их агония проявлялась по-новому

Донна смотрела на все это широко раскрытыми глазами, горло у нее перехватило.

И Джули была парализована этим зрелищем.

Только когда фигура Чарлза Мэнсона повернулась и посмотрела на нее, у нее наконец вырвался крик, влившийся в безобразную какофонию мучительных стонов.

Фигура шагнула по направлению к ним.

В какой-то нелепой пародии на учащегося ходить ребенка Мэнсон делал небольшие шажки, придерживаясь за стену.

Одновременно фигура человека, которого знали как Чарлза «Текса» Уотсона, тоже направилась к женщинам. В руках у обеих восковых фигур были ножи.

Донна — у нее все еще кружилась голова — поискала глазами свой «патфайндер».

Он лежал в десяти — двенадцати футах от нее, под дыбой.

Чтобы поднять его, ей пришлось бы пройти мимо Мэнсона и — Уотсона.

Донна кинулась к револьверу, но Мэнсон преградил ей дорогу. Он двигался с поразительным проворством; Донна почувствовала, как он хватает ее холодными руками.

Нож описал дугу всего в нескольких дюймах от ее лица. Она повернулась и нанесла ответный удар по восковому лицу. Его стеклянные глаза — глаза мертвой рыбы на сковородке — так и буравили ее.

Вопли продолжались.

Мэнсон схватил ее за руку и потянул к себе.

К острию ножа.

Донна ловко вывернулась и ударом ноги в живот откинула его назад. Он врезался в фигуру палача, выжигающего глаза своей жертве.

Донна воспользовалась этим, чтобы схватить револьвер, одновременно она заметила, что Уотсон наступает на Джули.

Ее младшая сестра увернулась от ножа и залезла под стол, на котором жертву пытали по китайскому способу водой.

Под столом было пыльно и грязно, и Джули раскашлялась, пытаясь очистить свое горло и ноздри.

Уотсон повернулся и вновь направился к ней; к счастью, его движения были очень медлительны.