Шон Хатсон - Язычник

— Что, если она воспользуется книгой для той цели, которую ставил перед собой Уорд? — встревоженно спросил кто-то. — Если он сказал ей о книге, возможно, он сказал ей и о ее содержании.

Фаррелл взмахом руки отмел это предположение.

— За ней все время следят. Двое людей. Они найдут книгу. Заставят ее сказать, где она находится. А затем убьют ее. И конец всем проблемам...

— А что, если они потерпят неудачу? — перебил его чей-то обеспокоенный голос.

— Все будет в порядке, — раздраженно отпарировал Фаррелл.

— Ты говорил то же самое о людях, которые должны были обыскать ее дом. Они потерпели неудачу. Может, мы недооценили ее?

— Она женщина, — хохотнул Фаррелл. — Всего-навсего. Взрыв смеха приветствовал это замечание.

— Итак, все мнения сошлись, — сказал один из стариков. — Как только она приведет нас туда, где находится книга, или скажет нам об этом, она умрет. — Он оглядел всех собравшихся. — Да? — Затем посмотрел на каждого в отдельности, дожидаясь, чтобы все изъявили свое согласие.

Они кивали медленно, торжественно, точно жюри, выносящее вердикт.

Фаррелл только улыбнулся.

— Может, стоило бы привезти ее сюда, — предложил кто-то. — В течение одного вечера мы бы наслаждались ее обществом.

Ответом был общий смех.

Один из стариков во главе стола, с бокалом в руке, поднялся, опять о хрусталь зазвенел золотой перстень.

— Я хочу произнести тост, — сказал он с величественным видом. — Пьем за смерть Бога, за разрушение моральных устоев и за Сыновей Полуночи.

На сморщенном лице Фрэнсиса Дэшвуда, который провозгласил этот тост, змеилась злая усмешка.

Ричард Парсонс, его сосед по столу, и все остальные с воодушевлением подхватили этот тост:

— За Сыновей Полуночи!

Все билеты на прямые рейсы Эдинбург — Лондон были раскуплены вплоть до одиннадцати часов вечера. Донна позвонила на вокзал и выяснила, что есть поезд, уходящий в 20. 27. Она купила себе билет, взяла такси и поехала на вокзал.

К тому времени, когда она добралась туда, оказалось, что все поезда из Уэверли опаздывают на пятнадцать минут, но ей было все равно. Она отправилась через пассажирский зал в буфет и в ожидании своего поезда сидела там, грея руки о чашку кофе.

Она сидела у окна, наблюдая за потоками приезжающих и уезжающих пассажиров. Одних принимала длинная колонна такси, другие поднимались вверх по лестнице с ящиками и сумками, чтобы сесть на какой-нибудь другой транспорт. Многие ли из них едут домой? — подумала Донна. Домой, к близким родственникам, к любимым? К. мужьям?

Печаль сжала сердце Донны: она опустила глаза и смотрела в свою чашку, помешивая пластмассовой ложечкой темную жидкость, а иногда поднимая ложку и глядя, как с нее капают остатки кофейной гущи.

Люди в пассажирском зале смотрели на расписание прибытия и отправления поездов, проверяя, не нарушается ли график. Тут же на рюкзаке, поглядывая на расписание, жуя плитку шоколада, сидел какой-то молодой человек. Парочка влюбленных целовалась и обнималась, стараясь закрыть друг друга от холодного сквозняка. Донна задержала на них взгляд, но потом отвернулась.

Один из станционных служащих преследовал сорванный с него ветром шарф, но каждый раз, когда он его настигал и уже нагибался, чтобы поднять, новый порыв ветра уносил шарф прочь. Бранясь почем зря, он продолжал преследование.

Наконец Донна встала и вышла наружу; посмотрев там на световое табло, она заметила, что через пять минут прибывает ее поезд. От скуки она зашла в небольшую лавку Джона Мензиса.

Она не обратила внимания, что за ней последовал крепко сколоченный человек в джинсах и длинном темном пальто. Он стоял у входа в лавку, прикрывая одной рукой зажигалку, которой хотел зажечь зажатую во рту сигарету «Мальборо».

В лавке Донна осмотрела стеллаж, где стояли бестселлеры в бумажных переплетах. Всего шесть месяцев назад Последняя книга ее мужа занимала видное положение и на этом стеллаже, и на сотнях других по всей стране. И вновь ее сердце сжала печаль. Она выбрала три журнала, заплатила за них и вернулась в пассажирский зал.

Человек около буфета, попыхивая сигаретой, наблюдал, как она направилась к воротам и платформам за ними. По пути она остановилась, свернула журналы, сунула их в сумку и нашла свой билет.

Другой человек в кожаной тужурке и слишком коротких брюках, не сводя глаз с Донны, быстро пересек пассажирский зал Он был так поглощен наблюдением за ней, что столкнулся с молодой женщиной, которая возилась с неподъемно тяжелым чемоданом. Он чуть не сбил ее с ног, но продолжал идти, не обращая внимания на ее сердитые крики. Это столкновение привлекло к себе внимание многих людей, даже Донна на миг обернулась, но увидела лишь женщину, которая продолжала возиться с чемоданом.