Шон Хатсон - Мертвая голова

Он вошел и плотно прикрыл дверь. Ему пришлось помахать руками, чтобы разогнать взлетевшие с пола клубы пыли.

Направо и налево от него были закрытые двери. Он стоял там, где раньше находился огромный холл. Из дыр на потолке свисали длинные шнуры — все, что осталось от люстр. Проводка болталась, как внутренности неведомого существа. Пауки наплели паутину в каждом углу. Финли проследил, как ползет по стене особенно огромный паук, он был похож на фурункул.

Перед ним была лестница, покрытая потертым ковром.

Все вокруг говорило о полном запустении. Сырость, несмотря на жару, кралась вверх по стенам. Черные споры пробивались через обои, которые вздулись пузырями и отстали от стен.

Финли начал подниматься по лестнице. Ступеньки заскрипели под его весом. Он коснулся перил, и толстый слой пыли остался у него на ладони. Он потер руку об руку, стряхивая пыль. Трудно было что-либо разглядеть внутри затемненного здания. Только на первом этаже два или три окна остались не заколоченными, и через них просачивался тусклый свет ночи.

Он добрался до первой лестничной площадки и огляделся. Перед ним опять были закрытые двери. На стенах заметны прямоугольники — здесь раньше висели картины. Они были как светлые заплатки на темных обоях. Бумага во многих местах отклеилась и висела клочьями, сухими и ломкими, как кожа прокаженного. Проходя, Финли сорвал кусок обоев со стены, и тот рассыпался у него в руках.

Он продолжал невозмутимо подниматься выше, к следующей лестничной площадке.

Дверь слева была приоткрыта.

Финли подошел и осторожно толкнул ее.

Луч света ударил ему в лицо и заставил отшатнуться, как будто его чем-то стукнули.

Он поднял руку и прикрыл глаза от яркого света, постепенно приходя в себя по мере того, как свет опускался вниз. — Хорошо, что вы пришли, — произнес голос из темноты.

Финли услышал какой-то шорох.

— Хотя вы не особенно торопились, — добавил Дон Невилл.

— Что вы себе позволяете? — возмутился Финли. — Назначить мне встречу в такое время!

— Нам нужно с тобой поговорить, — сказал Невилл, садясь в кресло и вновь направляя фонарь ему в лицо.

У заколоченного окна тихонько постукивал по металлической оправе галогеновой лампы Эдвард Катон.

Комната отличалась от других помещений этого дома. На полу не было ковра, но не было и пыли. Стены, выкрашенные белой краской, казались в темноте серыми. Посреди комнаты стояли кровать и два кресла. Вокруг размещались светильники с абажурами и галогеновые лампы. С потолка свешивалась на проводе голая лампочка. На станине, рядом с кроватью, была установлена видеокамера. Невилл повернул ее в сторону Финли.

— Ну, и что за важность? Неужели это не могло подождать до утра? — спросил Финли, не приближаясь к этим двоим.

— Прошел слух, что Чарльз Торнтон хочет заполучить это здание.

— Где вы об этом слышали?

— У нас повсюду есть уши, — усмехнулся Невилл, включая камеру.

— Ну, — продолжил Катон, — так это правда?

— У вас с ним свои дела. Почему бы вам самим не спросить у него?

— Мы тебя спрашиваем, — зло прошипел Невилл — Так нужно ему это чертово здание или нет?

— Да, — сказал Финли, — но можете не волноваться. Я возьму Торнтона на себя.

— Он влиятельный человек, дорогой мой, — сказал Невилл с улыбкой. — Хотелось бы верить, что ты утрясешь с ним эту проблему, но...

— А что вдруг нашло на Торнтона? — поинтересовался Катон. — Почему для него так важно именно это место?

Финли рассказал об идее клуба и ресторана.

— Он знает, что здание принадлежит мне, — добавил он, — и думал, что его легко будет приобрести. Он просил меня назвать свою цену. — Финли посмотрел на своих собеседников. — Возможно, так и надо было сделать.

Невилл с издевкой покачал головой.

— Нет-нет-нет, — сказал он. — Ты и сам понимаешь, что это было бы ошибкой. Тебе лучше держаться нас. — Он усмехнулся и отбросил с шеи хвост волос. — Я ведь прав, не так ли?

Катон показал Финли дипломат, положил его на кровать и открыл крышку.

Финли подошел поближе.

Дипломат был полон денег. Большие толстые пачки пятидесятифунтовых банкнот были перетянуты эластичными лентами.

— Мы принесли тебе подарок, — сказал Катон. — Твоя доля. — Он пододвинул деньги к Финли. Тот только взглянул на обоих и закрыл дипломат.

— Ты не хочешь пересчитать? — спросил Невилл.

— Он нам доверяет, — сказал Катон, и оба захохотали.

Финли почувствовал, как капля пота ползет по его виску.