Алексей Шолохов - В ночь на Хэллоуин (сборник)

– Если честно, то нет, – сказал Егор.

– Катя сказала мне еще днем, что нашла под дверью блузку. Ну, такую розовую… неважно. Она ее хотела купить, а в ночь с пятницы на субботу просто ради шутки пожелала ее получить в случае выигрыша.

– Никитос, ты? – спросила Рита и глотнула минералки.

– Нет…

– Неважно, – перебила Никиту Наташа. – Неважно, чьими руками это сделано, главное желание исполнено.

– Ладно, – сказал Леша. – Даже если принять фантсоставляющую вашего коллективного психоза, то все равно непонятно. Вы выиграли игру, получили приз, и все. Все! Живите, радуйтесь. Игра окончена. Иначе это нечестно.

– Это нечестно, – повторила Наташа. – Он остался, чтобы забрать призы.

Снова тишина. В кафе было пусто, и те немногие посетители, что сидели за столиками, ели молча.

– А что, если вам просто вернуть подарки? – предложил Одинцов.

Никита хохотнул.

– Малой, вот ты чего пожелал в случае выигрыша? – обратился Григорьев к Егору.

– Ничего, – поспешил ответить Авдеев.

– Ну, тогда, может, он и не придет к тебе. А вот я пожелал инструкторшу по фитнесу из нашего клуба. И вот как, скажите мне, как я смогу вернуть секс?

– Завяжи на узел хер, – зло произнесла Рита.

– Слушайте, – сказал Никита, проигнорировав выпад подруги. – А что, если Катюха того? Свихнулась на нервной почве. Побегала от воображаемого призрака, спряталась и запуталась в занавеске.

– В это, конечно, – опередив Риту и Наташу, произнес Алексей, – поверить легче, чем в то, что вас преследует призрак. Но…

Он замолчал. Одинцов думал, действительно ли ему легче поверить в сумасшествие веселой, бесшабашной девушки и в нелепую смерть от собственных рук. С точки зрения здравомыслящего человека – да, легче. Но тогда надо признать и собственное помешательство. Иначе босой мальчишка в оранжевой футболке не укладывался в его голове.

– Что «но»? – спросила Наташа.

– Вы не думали, что это кто-то из живых?

– Да, кстати. – Никита оживился. – Что говорят в полиции?

Одинцову он никогда особенно не нравился. Что-то в нем было отталкивающее. Может, то, что он на женщин смотрел исключительно как на объект для удовлетворения похоти? Шлюха в мужском обличии. Сейчас они говорили о смерти девушки, с которой Никита встречался последние полгода, а он вел себя как-то холодно. Нет, никто от него не ждал слез и соплей, но он не должен был говорить так, будто это еще один несчастный, погибший от рук бандитов. Жалко, но что делать, мы ж его не знаем. О незнакомом человеке можно только поохать и забыть, а вот смерть близкого может тронуть по-настоящему.

– Официальная версия – Катя запуталась в занавеске и сломала себе шею, – сказала Рита.

– Какого хера она начала в нее кутаться?! – неожиданно Никита повысил голос.

Леша даже подумал о том, что ошибся в своих предположениях насчет холодности шлюхи-мужика. Были какие-то чувства у паршивца.

– Я откуда знаю? – огрызнулась Полякова. – Ты думаешь, это мне добрый полицейский у трупа сказал? Пришлось позвонить кое-кому, подключить кое-кого… В общем, сломанная шея – это предварительно. Они собрались проводить какие-то экспертизы. Там, на наркотики, алкоголь…

– Официальные версии, они такие официальные, – отмахнулся Егор.

– Что нам делать? – после небольшой паузы спросила Рита.

– Кто бы ни напал на Катю, нам надо держаться вместе, – ответила Наташа.

– И то верно, – произнес Никита и встал. – А я пойду. У меня сегодня пейнтбол.

Леша посмотрел на парня, не скрывая отвращения. Все-таки показалось, что это чудовище с яйцами может стать человеком.

– Подожди, – попытался остановить его Егор. – Нельзя оставаться одному.

– Я редко остаюсь один, братец. И сегодня я снова не один. Так что за меня не беспокойся.

– Ну и мудак же ты, Григорьев, – сказала Рита. – Хотя чему я удивляюсь?

– Эй, полегче, дамочка. Не надо проблемы со своим хахалем перекладывать на плечи друзей.

– Да пошел ты, – махнула на него Рита и отвернулась к окну.

– Вот именно, – улыбнулся Никита. – Пошел я.

– Чтоб тебе яйца отстрелили на твоем пейнтболе, – проговорила Рита, когда Никита вышел из кафе.

Обычно Наташа останавливала подругу, когда та не сдерживалась в выражениях, но сейчас она молча смотрела на полировку стола. Алексей взял ее за руку. Она подняла глаза и тут же опустила, но руку из ладони Одинцова убирать не стала.

– Ну и что мы решили? – спросил Егор.

– Че, зассал, очкарик?

Тут Наташа не сдержалась.