Том Пиккирилли - Никто

Что ж, вернёмся к списку Энни.

Босс собирался в город, чтобы продать несколько доз кокаина, и предложил подбросить Крайера до средней школы.

‒ Любишь малолеток?

‒ Я всё ещё страдаю от психогенной амнезии, а не какими-нибудь извращениями.

‒ Как скажешь.

‒ Ты же не продаёшь свою дрянь старшеклассникам? ‒ спросил Крайер.

‒ Нет, старик, хотя некоторые из школьных охранников частенько заказывают марихуану. Но реальный доход мне приносит общество пенсионеров. Говорю тебе, старики ‒ практически нетронутый источник дохода. Им не на что тратить свои пенсии, и они могут позволить себе иногда разбрасываться деньгами. Я оказываю им ценные услуги, можешь спросить любого из них.

‒ Уверен, что они подтвердят это. Спасибо, что подвёз.

‒ Учти, если копы поймают тебя тут без штанов, то я тебя знать не знаю.

‒ Ты и так меня не знаешь.

‒ Да уж.

Крайер вылез из машины и с удивлением обнаружил, что в школе совсем не было охраны. В охранной будке у входа было пусто. Охранник что, накуривается где-то травой, купленной у Босса? Крайер вошёл через парадный вход и увидел, что за коридорами тоже никто не следит. Он несколько месяцев провёл в сумасшедшем доме, катался в одной машине с наркоторговцем, и вот теперь он так просто может разгуливать тут, и никто ему даже слова не скажет?

Перед входом в столовую стоял застеклённый шкаф с трофеями и фотографиями. Он увидел фото своей дочери, Милли и ещё несколько знакомых лиц, которые уже встречал на фотографиях в комнате Милли. Он приложил руку к стеклу, будто пытаясь дотронуться до своей дочери, и на стекле появилась паутина мелких трещин. Крайер пошёл дальше.

Он оказался возле спортзала и заглянул внутрь. Мальчишки и девчонки бегали, играли в баскетбол, несколько лучших игроков передавали мяч друг другу, оставляя остальных вне игры. Дети кричали, и от этого звука ему стало не по себе. Он прошёл дальше по коридору и оказался возле бассейна.

Время как будто остановилось. Он сел на скамью и почувствовал себя необыкновенно умиротворённым. Он закрыл глаза. Он чувствовал, что другой Крайер, тот, кем он был раньше, ещё ждёт где-то внутри него, хочет снова стать самим собой, слабым неудачником. Счастливым толстяком, который не был сильным, но любил и был любим.

Его дочь рывком вылезла из воды, поднялась на край бассейна, прошла вдоль него к полотенцам, сложенным в стопку, взяла одно, а затем направилась к нему, перешагивая через ряды скамеек.

Он боялся, что она поскользнётся на гладких отполированных сиденьях, думал, что лучше бы она сначала надела тапочки, и протянул ей руку, чтобы помочь ей.

Произнёс её имя — имя своей дочери, своей малышки.

Прозвенел звонок на перемену. Крайер ждал. Он подумал: а что бы сейчас сказал Блисс о его миссии, если бы Крайер нашёл его и рассказал всё, что удалось выяснить. Счёл бы он его попытки жалкими, или же смог бы уже вычислить убийцу? Телу Крайера было, судя по всему, привычно сидеть здесь, и он попытался направить мысли в нужное русло. Был слышен тихий плеск воды. В бассейн никто не заходил. Уже начался следующий урок, а за ним ещё один. Господи боже, да этот маньяк мог точно так же сидеть здесь весь день, как он сидит сейчас, ждать, пока его дочь переоденется в купальник и прыгнет в воду. Кто его знает, может быть, убийца всё ещё был здесь и планировал новые преступления.

Послышался детский смех. Открыв глаза, Крайер увидел, что девочки из команды по плаванию готовились к тренировке. Они не обращали на него никакого внимания. Родители плохо их учили. Он тоже плохо учил свою дочь.

К нему направлялась миниатюрная тренерша, которую он видел во сне. Она была невысокой и казалась не старше остальных девочек. Лицо покрыто карамельными веснушками, а светло-медовые волосы коротко пострижены. А чего ещё ожидать от тренера по плаванию?

‒ Это закрытая тренировка. Присутствовать можно только родителям.

‒ Я когда-то был родителем.

‒ Когда-то?

‒ Да.

Она нахмурилась и отошла на шаг назад. Это хорошо, что она так осторожна. Она научит этому и девочек.

‒ Как вас зовут?

‒ Чак Смит.

‒ Боюсь, я вынуждена попросить вас уйти.

‒ Я хотел бы поговорить с вами, если можно.

‒ Я знаю всех отцов своих учениц. Вы не один из них.

‒ Это правда.

‒ Тогда, пожалуйста, уходите.

Ему нравилось, как она держится. Энергичная, готовая наброситься на него. И она держала приличную дистанцию.