Дэн Смит - Большая игра

Когда я все же поднял голову, то увидел, что из вертолета прямо на меня смотрит Моррис. Мы летели быстро, и морозильник сильно качался, так что лицо было размыто, и Моррис показался мне разъяренным монстром. Я увидел его темные глазницы, скривленный в ухмылке рот… и нацеленный на меня автомат.

Короткая очередь, и оружие отдало Моррису в плечо так, что он содрогнулся. Грохот вертолета и завывания ветра поглотили выстрелы, и они показались мне тихими хлопками. Раскачивающийся морозильник оказался плохой мишенью, так что все пули пролетели мимо. Моррис снова прицелился, на этот раз водя автоматом в такт движениям ящика. Я уже решил, что мне конец, как две руки в черных перчатках схватили Морриса.

Это был Хазар. Его кожаные перчатки я бы узнал из тысячи.

Моррис прокричал что-то через правое плечо и попытался высвободиться. В небольшой заварушке Моррис отпустил автомат, который тут же соскользнул вниз и пропал в туманом лесу.

Моррис метнул на меня злобный взгляд и скрылся в кабине. Тут же на его месте появился Хазар. Он широко улыбнулся и показал сначала на меня, потом на лес. После этого он помахал пальцами, как иногда машут на прощание, и исчез в кабине.

Через мгновение вертолет накренился и полетел в новом направлении. Морозильник занесло в противоположную сторону, и он описал в воздухе полукруг. Я изо всех сил прижался к крышке, как вдруг вертолет наклонился и развернулся во второй раз. Трос ослаб на долю секунды, а потом резко натянулся. Я случайно разжал левую руку, и меня уволокло в сторону. Ноги сами соскользнули вниз, и я повис на одной руке. Нож, крепко зажатый во второй, скользнул по щеке, оставив неглубокий порез.

Они пытались сбросить меня. Они хотели меня убить.

Я рывком поднял правую руку и зацепился за ремень. С трудом подтянувшись, я забрался на морозилку, как вдруг вертолет снова повернулся и неожиданно снизился. Меня швырнуло в другую сторону. И пусть сейчас получилось удержаться, я прекрасно понимал, что надолго меня не хватит.

Когда вертолет выровнялся, я поднял голову и увидел Хазара. На этот раз он не улыбался. Его лицо скривилось, и он скрылся в кабине. Пилот повторил маневр со снижением, так что морозильник опять занесло.

Щека снова приблизилась к ножу, но я ничего не сделал. Я не мог отпустить ни ремень, ни тем более нож. Нож — мое самое главное оружие, мой единственный шанс оторвать морозильник от вертолета. Мы пошли на снижение, и идея сбросить морозилку на землю уже не казалась мне такой бредовой, как раньше.

На мою удачу, вершины деревьев стремительно приближались. Сквозь туман я не видел земли, но и без того было ясно, что если мне удастся перерезать ремни, то приземлимся мы быстро. Тогда я спасу сразу две жизни: свою и президента.

Не обращая внимания на боль во всем теле и жжение в руках, я плотнее обхватил ногами стенки морозильника и хорошенько уцепился за ремни левой рукой. Крепко сжимая рукоятку ножа, я завел острое лезвие под одну из трех оставшихся нейлоновых лент и что есть силы начал ее пилить.

Меня сильно тряхнуло: морозильник налетел на верхушку дерева. От столкновения он развернулся и начал крутиться. Я посмотрел вверх — перед глазами все закружилось, и к горлу подступила тошнота. Но я затряс головой и снова принялся отчаянно перерезать нейлон.

Вертолет снижался, опуская морозильник в гущу леса. Туман клубами поднимался по стволам деревьев. Мы то и дело натыкались на ветки. Они гнулись, хлопали по металлическим стенкам, с хрустом ломались. Кругом стоял такой треск и грохот, что мне казалось, будто я попал в центр урагана. Но я неистово продолжал пилить ремень. Я не хотел, просто не мог бросить своего друга сейчас, когда мы оказались так близки…

Я посмотрел вперед и сквозь пелену тумана и веток разглядел подходящее место: покрытый глиной холм, на котором не росли деревья. Если разрежу над ним последний ремень, лететь до земли придется каких-нибудь пару метров. Если повезет и под грязью не будет камней, то нас ждет мягкая посадка.

Нейлон поддался, и нож легко разрезал последние миллиметры ленты. Я тут же принялся за следующую.

Мы уже близко.

Ветки больно кололи и хлестали лицо, из глаз текли слезы, все руки были в крови, но я, как одержимый, боролся с ремнями. Я больше не боялся. Меня переполняла злоба.

— Я не умру! — заорал я что есть мочи. — Я не умру! Я не…

Морозильник с треском врезался в ствол могучего дерева. Я расцепил ноги, меня дернуло вперед, и я перевернулся на спину, задев дерево. Вертолет потащил завертевшийся морозильник через густые заросли. Правой рукой я держался за ремень, и мне показалось, что плечо вылетело из сустава. Я перевернулся, чтобы снова взобраться на холодильник, как вдруг рука разжалась, и я выпустил нож. Вертясь, как пропеллер, он проскользил по белой крышке и улетел за ее край.