Рукопашным боем Владислав увлекся давно, – еще до поступления на биолого-почвенный факультет питерского Университета. В те времена восточные единоборства были запрещены, но пятнадцатилетнего Влада не обошло всеобщее поветрие – прослышав про изящный и таинственный мордобой и просмотрев с десяток жутчайших по качеству записи боевиков, он насел на своего папашку с просьбами помочь приобщиться к столь полезному и экзотическому виду спорта. Папахен не стал отговаривать возбужденное чадо и связался с кем нужно – благо на тот момент имел в прогрессивном социалистическом обществе солидный вес и положение, занимая должность крупного чиновника во Внешторге. Так что уже через неделю Владислав прибыл на свою первую тренировку в маленький заштатный спортзал на окраине города. Тщедушный вьетнамец по имени Лю невозмутимо поглядел на очередного русского, о чем-то тихо побеседовал с отцом нового ученика и взялся за дело. Занятия маленький Учитель проводил строго индивидуально, беря с каждого подопечного солидную по тем временам плату – пятьдесят рублей в месяц.
Первые полгода Владислав качал мышцы, садился или, вернее сказать, пытался сесть на поперечный шпагат, растягивал и разрабатывал сухожилия и связки, работал на турнике и шведской стенке, подметал зал, готовил чай Учителю, выслушивал не всегда понятные лекции о “внутренней силе” и концентрации энергии “ци”. Ни о каких приемах самообороны речи не заходило, занятия напоминали физкультурные упражнения, разве что в немного усложненном варианте.
Вьетнамец Лю на самом деле оказался бывшим диверсантом хошиминовской армии, перебившим за десять лет войны почти сотню американских морских пехотинцев и “зеленых беретов”. Не считая соплеменников, сражавшихся на стороне Юга. Причем действовал он исключительно голыми руками, выдавая себя то за неграмотного и запуганного крестьянина, то за разоренного войной мелкого торговца, то за наемного рабочего с рисовых полей. Свой, даже по вьетнамским меркам, малый рост и с виду щуплое телосложение Лю с успехом использовал, путешествуя по дорогам Южного Вьетнама и выполняя поручения своего командования. А задания были разнообразны – и предателя устранить, и прикончить какого-нибудь офицера в самом центре Сайгона, и заминировать мост, и многое другое, казавшееся другим невыполнимым.
Когда Учитель решил, что Владислав подготовлен достаточно, они перешли непосредственно к обучению приемам нападения и защиты. Подопечный тысячекратно повторял одни и те же движения, выдерживал сотни ударов бамбуковой палкой, приучаемый сэнсэем к выносливости по древней методике “алмазной рубашки”, часами работал с подвесными блоками и, спустя два года, освоил десяток приемов. Но каких!
Это было не показное “дрыгоножество и рукомашество”, столь популярное на дискотеках и в полуподвальных соревнованиях, а реальное и жесткое искусство настоящего боя, где правильно проведенный удар отправлял соперника на инвалидность. Или на погост, ежели провести добивание...
Лю хитро щурился и постепенно открывал упорному ученику новые секреты специального раздела старинной воинской игры “вьет-во-дао”, недоступные большинству даже опытных бойцов. Прошло шесть лет.
За время тренировок Владислав Рокотов усвоил одну, пожалуй, наиважнейшую истину: настоящий боец никогда и ни при каких обстоятельствах не полезет в драку, если ее можно избежать. Несостоявшаяся схватка – выигранная схватка, что бы кто ни говорил о “самоутверждении” и прочей лабуде. Настоящий профессионал бьет в самом крайнем случае, когда столкновения не избежать, и бьет ровно два раза. Причем второй раз – по крышке гроба соперника.
Окончив получасовую тренировку, Влад ополоснулся водой из ручья, поставил на спиртовку чайник и проверил запасы кофе. Сего бодрящее напитка, несмотря на уверения врачей о его вредоносности, Рокотов выпивал по три-четыре чашки в день и нисколечко от этого не страдал. Оставалось почти полбанки “Нескафе”, а через три дня из основного лагеря прибудут Гойко и Милан, донесут продовольствия и заберут приготовленные за неделю образцы. Так что кофе можно не экономить.
Владислав щедро сыпанул в чашку две ложки и блаженно вдохнул аромат. Новый день сулил только хорошее...
* * *
Бенджамин Джоунс лихо проехал на роликах вдоль коридора третьего уровня, чуть притормозил у двери под номером 340 и забросил пакет в специальный ящик. Затем докатился до лифта и заглянул в ведомость. На пятом уровне следовало завести в спецхранилище коробку с дискетами и отдать в стендовую лабораторию перевязанный изолентой пучок соединительных компьютерных шнуров.
Читать дальше