Дмитрий Черкасов - Шансон для братвы

– Набодяжит он вам, – заметил Денис, – а что он по существу хотел?

– Помнишь, ты говорил, что у тебя компьютерщик классный есть, с графикой работает?

– Ага, – развеселился Рыбаков, – Циолковскому уже левые акцизные марки понадобились! Не стареет душой ветеран! И быстро-то как! Не успел производство наладить, сразу думает о рационализации! Молодец! Может, ему еще клише для баксов сделать, чтоб два раза не ездить?

– Ему этикетки нужны, – насупился Антон, – он хочет свои фирменные напитки выпускать…

– Ты это кому другому расскажи. Циолковский небось уже вовсю пустую посуду по городу скупает. Ну, фирменные, конечно, будут, тут без базара! “Абсолют”, “Смирнов” и далее по списку. Мэйд бай Циолковский, по лицензии Вартана Колорадского… В рекламе не нуждается! Выпил – и в больничку…

– Ну съезди, посмотри на месте, может, нормально все…

– Ладно, только не сейчас, к вечеру ближе. Мне надо к двум часам в центр, приятелю отцовскому помочь, он меня уже совсем звонками достал. К пяти я приеду, ты машину только приготовь, у меня нет своей…

– Тулипу позвоню, он свободен сегодня. А что, ты совсем тачку не хочешь? Вон, братва предлагала недавно, как Садист с Паниковским из камеры вышли, хотели скинуться и подарить. Неудобняк получается, ты их выручил…

– Их мы все выручили, – Денис подъехал к тумбе с телевизором, – вместе, я один ничего бы не смог… А машину пока не хочу. Да и прав у меня нет… Жене купил, и ладно – А братаны мне все “кабана” * Note65 «Мерседес»(жарг.) или “утконоса” * Note66 Ауди (жарг.) всучить хотят. Престижно, говорят…

– Возьми другую, выбор есть…

– Не хочу я. Вон Ксанка ездит, и хорошо.

– На какой хоть машине? А то я не видел ни разу.

– На “Тойоте”. “Бычара” по-вашему…

К Абрамовичу Денис опоздал минут на десять. Того почему-то дома не оказалось, и жена. Агата Соломоновна, попросила чуток подождать – Григорий Мульевич пошел в гараж. Через полчаса он явился со своим племянником Левой и сообщил, что решил не терять времени и сразу ехать выставлять часы в магазин. Денис согласился.

Часы погрузили в серый “Москвич”, стараясь не повредить ни обивку салона, ни саму вещь. По дороге в магазин Абрамович горестно рассказывал, что только нужда заставляет его продать семейную реликвию, и он скромно надеется получить за нее тысяч двадцать пять, необходимых для приобретения квартиры сестре жены вместо сгоревшего дотла дома. Денис сочувственно кивал, племянник заявлял о том, что и он приложит все силы, чтобы тете Циле было хорошо, надо будет – продаст свою фирму. Благополучие тетушки важнее.

Подъехав на место, Денис с Левой стали выволакивать “ценность” из машины.

Абрамович суетился вокруг, мешая всем и причитая о разрывающей сердце тоске по виденному в последний раз предмету его многолетней заботы. Денис тихо матерился. Происходящее напоминало еврейский анекдот в плохом исполнении.

Наконец часы занесли в зал. Григорий с Левой стали обозревать стенды, вышедший директор отвел Дениса в сторону.

– Сколько они хотят? – тихо спросил он.

– Двадцать пять, – так же тихо ответил Денис, – а почему шепотом?

– На футболе вчера был, горло болит…

– А-а, – Денис улыбнулся. Юлий Николаевич был страстным болельщиком. – Ну как?

– Два – ноль. Опять проиграли… Двадцать пять – нереально. На руки – штук пятнадцать, я их за тридцатник могу выставить, да и то сомневаюсь…

– Слушай, Юлик, выстави, как он просит, а продадутся или нет – его проблемы. Мне в этом интереса нет…

– Ладно, сейчас оценщик выйдет, оформит, – пожал плечами директор. Денис оглянулся, но Абрамовича с племянником не увидел.

“Курят на улице”, – подумал он.

Вышел оценщик, долго вздыхал, осматривая часы.

– Молодой человек, видите, часть бронзы утрачена…

– Вижу.

– И трещина на постаменте, чтобы потом претензий не было.

– Не будет, – пообещал Денис.

– Сколько Юлий Николаевич ставить сказал?

– Двадцать пять тысяч зеленых на руки.

– Пятьдесят в продаже? Тяжело будет, если только на дурака…

– Пусть будет на дурака, – согласился Денис.

– Давайте паспорт и пойдемте в кабинет…

– Сейчас, минуточку, принесу документ, – Денис направился к выходу.

Но на улице не было ни “Москвича”, ни Абрамовича. Денис прошел метров сто туда и обратно от входа – владелец часов будто испарился.

“Что за черт”, – подумал Рыбаков и снял трубку телефона-автомата.

– Агата Соломоновна? Денис Рыбаков на проводе, – обычно вежливо представился он; – я в магазине, а Григорий Мульевич делся куда-то, вещь выставлять надо…