Юлий Дубов: Большая пайка (Часть четвертая)

– Обанкротитесь. Машин-то набрали, а денег отдавать – нету! А вместе с вами СНК полетит. И останется Завод голым! Мы же в эту историю вместе пошли, поверили вам, подставились... А вы, ни с кем не советуясь, ударились в уголовщину. У нас так просто людей не стреляют, вот специалист сидит, – папа Гриша кивнул в сторону курбаши, – он скажет... И что получилось? Этого нет, того нет... Один ты остался. Да я. И надо срочно кумекать, как жить дальше. Я тебе так скажу, дорогой ты мой человек. Первое дело сейчас – это рассчитаться с Заводом. Если ты все сделаешь, как надо, мы СНК сами вытянем. И еще поработаем с тобой. Но только тогда все уже будет по правилам. Все будем согласовывать. Что нам мешает все согласовывать? Вот взять меня. Я на Заводе двадцать восемь лет работаю, не последний человек. Но прежде чем что-то сделать, всегда иду к директору и говорю: "Разреши мне сделать такое-то дело". Он говорит: "Давай позовем мужиков". Зовет Борю, зовет Сашу. Собираемся, он и говорит: "Гриша предлагает то-то и то-то. Мужики, давайте посоветуемся, как в этом случае быть. Дело касается миллиардов". Переговорим – и договоримся. А если тебе тут из Рио да из Жанейро указания дают и ни с кем не советуются, эдак любое дело угробить можно. Вот ты мне честно скажи – у тебя сейчас бабки есть? Чтобы рассчитаться? Ларри сузил глаза и закурил. Он знал, что отвечать необязательно.

– То-то же, – папа Гриша выдержал паузу. – А рассчитаться надо. Иначе вся работа псу под хвост. И Заводу кранты настанут, а в нем половина национального достояния России. Поэтому я тебе откровенно и говорю – ищи деньги. Сам не найдешь, я искать пойду. К Стефану пойду, к другим тоже. А не найду – не обессудь, обанкротим вашу контору, заведение это продадим, станции ваши туда же. Хоть что-то вернем, и то хлеб. Зато Завод спасем. Вот такое мое слово.

Когда беседа завершилась и гости отбыли на выделенном папе Грише "кадиллаке", Ларри вернулся за стол, выпил, одну за другой, две рюмки водки, откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Сунувшийся было в зал Федор Федорович посмотрел на него и тихо прикрыл дверь, решив не беспокоить. Ларри сидел в зале долго, потом вышел и приказал администратору соединить его с Марией.

– Сделай приказ, – распорядился Ларри. – С завтрашнего дня контора закрывается. На месяц. Всех отправляем в отпуска. С главбухом свяжись, пусть выдаст всем по пятьсот долларов. Каждому. Останешься ты, мой секретариат, охрана... Водителей оставишь человек десять, по своему выбору. На утро закажи самолет. Мы с Федором Федоровичем вылетаем... Да, к нему...

– Так, – сказал белый от волнения Платон. – Я ничего не понял. Расскажи еще раз.

– Я думаю, они насмерть перепуганы, – медленно произнес Ларри. – Они сделали ставку на СНК, а теперь испугались. Тебя нет. Рулить некому. Они боятся, что СНК попадет в чужие руки. Тогда им всем хана. Подожди. Не хватайся за телефон. Не надо никуда звонить. Сначала послушай. От всей этой стрельбы вокруг "Инфокара" они просто с ума посходили. Это раз. Ты уехал, когда приедешь – неизвестно. Они считают, что уже никогда. И выкатывают сейчас все сорок бочек... Терьяна вспомнили. Сысоева. Петьку и Марика – само собой. Прокрутку денег СНК... У них к тебе претензии. Лично. В то, что мы поднимемся и сможем удержать ситуацию, они не верят. Это два. Поэтому Завод решил забрать СНК под себя. Любыми путями. Для этого бабки нужны, а бабок нет. Для начала их из нас будут вышибать.

– Конкретно он что сказал?

– Конкретно он предлагает нам отдать деньги добром. Распродать все. А если нет – будут банкротить. У них наших векселей на шестьдесят миллионов.

– Сколько мы сейчас стоим?

– По последнему аудиту – около миллиарда.

– Нормально, – звенящим голосом сказал Платон. – Классный бизнес. Шестьдесят миллионов – это сколько? Шесть процентов? Значит, они нас за шесть процентов решили взять...

– Решили. Ты им не нужен. Совсем. А мне он предлагал в открытую – если я деньги сам верну, то меня посадят генеральным, буду у них на каждый чих разрешения испрашивать. Бандита какого-то с собой приволок...

– Да, замминистра! Кто он? Федор Федорович, расскажите. Федор Федорович раскрыл лежащую перед ним папку и достал два листка бумаги.

– Ну, про Ассоциацию сотрудников правоохранительных органов вы уже знаете. У меня тут есть один матерьяльчик – я бы сказал, для иллюстрации. Вот, послушайте. Так... так... это опускаем... ага! "...Имеются достоверные сведения о многочисленных контактах К., – это как раз он, – с представителями одной из структур Министерства обороны и о тесном сотрудничестве К. с существовавшей нелегально безымянной группой этой же структуры, которая обеспечивала отдельные аспекты деятельности бывшего Главного управления одного из министерств РФ. Данная группа до 01.09.94 г. не входила в структуру этого управления, в ее составе были офицеры, имевшие продолжительный спецназовский опыт. Группа обладала совершенной материальной базой, не вела документирования своей деятельности, осуществляла разнообразные операции – от прикрытия определенных коммерческих и некоммерческих организаций (в том числе новозеландской золотодобывающей фирмы, скрыто принадлежащей одному из руководителей МО РФ) до запугивания и ликвидации, по заданию, неугодных лиц. Есть основания полагать, что именно этой группой осуществлена ликвидация Отари Квантришвили".