Дэн Симмонс - Бритва Дарвина

Стройные ряды смешались. Некоторые женщины во время перерыва вместо отдыха предпочли бег на месте. Мисс Диббс тоже. Лоуренс снова вывалился в коридор и припал к фонтанчику. Зеркало напротив честно отразило его жалкое состояние – потный мужик с такой красной рожей, что, казалось, его вот-вот хватит удар. Водолазка полностью оправдала свое название – хоть выжимай. А затем камера скользнула мимо спортзала, вдоль по коридору, и на экране возникла дверь с надписью: "Мужской туалет"… Сидни засмеялась.

– Хватит! – взвыл Лоуренс уже из столовой. – Выключи. Труди! Они и так все поняли.

Труди вновь пустила быстрый просмотр. Камера едва не обрушилась в один из писсуаров, проследила, как сползли спортивные трусы, затем уставилась в кафель над писсуаром, снова опустилась, снова поднялась, снова опустилась… Финальное встряхивание, и трусы вернулись в исходную позицию. После чего в поле зрения возникла раковина умывальника, а в зеркале на стене – физиономия Лоуренса в очках а-ля Джек Николсон. В углу экрана продолжали сменяться электронные цифры. Затем Лоуренс вернулся в зал и отбарабанил последнюю серию упражнений. По окончании занятий он прошел на стоянку вслед за мисс Диббс. Бедная калека, которой дрыгоножества и рукомашества только пошли на пользу, птичкой впорхнула за руль своей "Хонды". Камера угрожающе накренилась, когда у Лоуренса подкосились ноги, и на экране возникла его дрожащая рука, хватающаяся за ограду. Сидни хохотала и никак не могла успокоиться.

– Ничего… ничего личного, – пробулькала она, стараясь говорить погромче, чтобы услышал Лоуренс, который сдал позиции в столовой и успел отступить на кухню.

– Видишь, в чем загвоздка, – пожаловалась Труди. Сид потерла щеки.

– Вырезать куски из записи, которую предоставляешь суду в качестве доказательства, нельзя, – сказала она все ещё дрожащим от сдерживаемого смеха голосом. – Либо все, либо ничего.

– Я совсем забыл про нее, – заорал из кухни Лоуренс.

– Можно записать все заново, – предложил Дарвин.

– Мы считаем, что мисс Диббс запомнила Ларри, – сказала Труди.

– Лоуренса! – донеслось с кухни. – Черт побери, Труди, ты сама могла бы туда пойти и записать заново!

Труди покачала головой.

– Я принимала заявление мисс Диббс. Меня она точно запомнила.

– Ну… – начала Сид и умолкла.

– А я бы оставил все как есть, – сказал Дар. – Считая с кадрами камеры из твоего фургона, запись длится больше часа… Ну, до того места… где только для взрослых. Не думаю, что присяжные или адвокат этой калеки досмотрят до конца. Они выключат сразу, как только все станет понятно.

– Точно, – согласилась Сидни. – Просто отметьте в отчете, что запись длится более сорока минут. Мне кажется, что опасаться нечего.

– Легко сказать, – простонал с кухни Лоуренс. Сид посмотрела Дарвину прямо в глаза.

– Если мы собираемся попасть в твою хижину засветло, нужно отправляться сейчас.

Дар кивнул. Проходя через кухню, он похлопал Лоуренса по плечу.

– Тебе нечего стыдиться, амиго.

– Ты это к чему? – буркнул несчастный здоровяк.

– Ты потом вымыл руки, – ответил Дар. – Как учила мамочка. Присяжные будут гордиться тобой!

Лоуренс промолчал и только бросил на Труди испепеляющий взгляд.

Дар и Сид сели в "Лендкруизер" и покатили в сторону холмов.

По 78-й магистрали они выехали из Эскондидо, добрались до поросших лесом предгорий и остановились перекусить в небольшом городишке Джулиан. Когда-то это был небольшой шахтерский поселок, который со временем превратился в небольшой туристический городок. Дар выбрал ресторан, где отлично готовили, а цены были на удивление низкими. К тому же выбор спиртного здесь был невелик, так что даже в пятницу вечером местные горлопаны обходили этот ресторан стороной.

Владелец заведения, располагавшегося в старинном викторианском особняке, был знаком с Дарвином и сразу проводил их к столику у эркера. А вина здесь подавали прекрасные. Сид, которая хорошо разбиралась в марочных винах, выбрала бутылочку великолепного мерло. Они ели, смаковали вино и разговаривали.

Тема для разговора удивила Дара. За много лет он научился незаметно переводить беседу на личность собеседника. Поразительно, как легко люди поддавались на эту уловку, готовы были часами рассказывать о себе. Но с главным следователем Олсон этот номер не прошел. Она вкратце ответила его вопросы касательно работы в ФБР и своего недолгого замужества: "Кевин тоже был спецагентом, но он терпеть не мог полевой работы, а мне это нравилось больше всего". А затем подала мяч на его половину поля: