Но каждый раз, когда мой жизненный путь пересекался с дорогами отца, я в результате оказывался в таком дерьме, что дальше было просто некуда. В Ливии я фактически предал доверившегося мне человека, в Амстердаме меня подставили, а два года назад в Риме я вообще чудом остался жив, несмотря на все уверения Рихо, что мне «абсолютно ничего не угрожало». Вспоминая свой недавний разговор с Чарльзом и подозрительный запашок этой истории, который мне тогда почудился, теперь я уже точно мог сказать, кто именно заложил «дохлого медведя» в соседние кусты. Одним словом – «здравствуй, папа».
– Почему отца интересовали эти переговоры? – напрямик спросил я.
Но Рихо лишь покачал головой.
– Понятия не имею. Босс желал, чтобы миссия Доди увенчалась успехом, но зачем, почему… Это меня не касалось.
– И что было дальше?
– Он снова послал меня в Италию. И не просто в Италию, а на Сицилию! – Рихо грязно выругался, что было ему совсем не свойственно.
Насколько я понимал, это задание он получил сразу вслед за событиями в Милане и Риме, в которых я принимал живейшее участие. Рихо просидел тогда в Италии несколько месяцев, возненавидев эту страну всеми силами своей эстонской души. А вместо заслуженного отдыха его вновь загоняют в ненавистный «сапожок», да ещё в самую жару… Да, Рихо можно было посочувствовать.
– Правда, я там недолго просидел, – продолжал Рихо. – Нашлась масса причин свалить в Геную, съездить в Белград, потом в Париж, затем снова в Белград. Слушай, ты когда-нибудь пробовал виньяк?
– Это ещё что за дрянь? – насторожился я.
– Похоже на бренди, – подсказал Дмитриев и уточнил у Рихо: – Если это тот напиток, который вы привозили мне в клинику?
– А, я и тебя угощал? – обрадовался Рихо. – Эх, Андре, настоящий виньяк гонят только в одной деревне, километрах в ста от Белграда. И я тебе скажу, это такая вещь…
Он мечтательно закатил глаза, а я в этот момент взглянул на Дмитриева. Поймав мой взгляд, майор, которому посчастливилось пробовать это пойло, выразительно скривился. «Редкая дрянь», – прочитал я по его губам. Как хорошо всё-таки иметь живого свидетеля.
– Ладно, отвлекись от воспоминаний, – встряхнул я уплывшего вдаль эстонца.
– Словом, мне удалось раскопать удивительные вещи, – продолжал Рихо. – Оказалось, что этот самый Драткович был подставлен Доди в качестве партнёра по переговорам специально, и сделало это ЦРУ. Почему-то американцам очень хотелось сорвать эти переговоры, но так, чтобы Эмираты ни о чём не догадались. Всех деталей я выяснить не успел, но доказательства того, что Драткович специально затягивает переговоры с Доди, были у меня в руках. В конце августа я попросил разрешения Босса на непосредственный контакт с Доди аль-Файедом. Босс согласился, и 28 августа мы встретились с Доди на Сардинии, где он якобы отдыхал с Дианой Спенсер. Я выложил ему свою информацию. Естественно, он схватился за голову, обещал сделать из Дратковича какое-то восточное кушанье, словом – повёл себя так, как мы и предполагали. Для пущей уверенности я предложил ему встретиться с человеком из ближайшего окружения Дратковича и убедиться во всём лично. Мы договорились, что 30 августа он прилетит в Париж, и я организую эту встречу. Что было дальше, тебе отчасти известно из газет. Доди действительно прилетел в Париж, но встретиться нам так и не удалось.
– Как вы вышли на аль-Хауля? – спросил я.
– Долгая история, – отмахнулся Рихо. – Доди погиб 31 августа, естественно, все переговоры прекратились, а в середине сентября, перед самыми президентскими выборами в Югославии, Драткович неожиданно выходит из коалиции «Заедно». Оппозиция получила удар ниже пояса, от которого так и не смогла оправиться. На выборах победил Милошевич, а около года спустя Драткович неожиданно для всех вошёл в состав его правительства.
– Один момент, – остановил я его, пытаясь одновременно поймать мелькнувшую было мысль, – это тот Драткович, который сейчас возглавляет югославскую делегацию в Рамбуйе?
– Он самый, – кивнул Рихо. – И думаю, он по-прежнему работает на американцев.
Тишину, наступившую в гостиной после слов Рихо, нарушил слабый звук телефонного звонка. Повинуясь отработанному рефлексу, я протянул руку, чтобы достать свой телефон, который лежал на журнальном столике. Одновременно зашарил по карманам своего пиджака встрепенувшийся Дмитриев, и в руке Рихо неизвестно откуда возник миниатюрный телефон, смешно смотревшийся в сравнении со внушительными габаритами его хозяина. Выиграл этот гейм эстонец, потому что зазвонил именно его телефон. Ответив, Рихо пару секунд молча слушал говорившего, затем обернулся ко мне:
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу