Дмитрий Черкасов - Пятая Стража

Найти стоянку на запруженной машинами улице было непросто. Тыбиню, мастеру оперативного вождения, удалось зацепиться на краю тротуара неподалеку от кафе, у входа в магазин музыкальных инструментов «Камертон», а Дональд вынужден был проехать дальше, свернуть на узкую Казанскую и тащиться почти до самого Невского, чтобы развернуться и встать в устье Казанской, перед перекрестком, метрах в ста от Старого.

— Высылаю пехоту! — сообщил Андрей.

— Пусть тунца захватят, если не сожрали, — мрачно и безнадежно молвил Тыбинь.

Морзик с Пушком под ручку направились гулять по Гороховой. Людочка несла салат для Старого.

Тем временем из магазина музыкальных инструментов выглянул, прищурился и, вихляя тощим задом, подошел к Тыбиню кучерявый молодой человек с выражением лица, претендующим на богему. Оттопырив губу на неказистые серенькие «Жигули» сменного наряда, молодой человек придурашливо улыбнулся и постучал оперуполномоченному майору Тыбиню в стекло желтым ногтем.

— Му-у-зи-ик! Ты сего тут ста-ал? Вали отсю-даа… Здесь у нас стоянка только для свои-их…

— Место не купленное, — ответил Старый сквозь припудренное специальным составом стекло. Впрочем, здесь скрывать лицо не было смысла. Он открыл дверцу и вышел.

— Хочу — стою, — ответил он прямо в рожу несколько отрезвленному его габаритами приставале и, перестав обращать на него внимание, сосредоточился на наблюдении подворотни и входа в кафе напротив. В кафе обычно назначают встречи; следовало отсмотреть и отснять всех входящих. До подхода «пехоты» он один держал объект под контролем.

Забияка, играющий роль бедной овечки, попятился — и тотчас с низенького крыльца магазина повалила толпа поклонников «хэви-метал», человек шесть в черном, с заклепками, в банданах на бритых или, наоборот, лохматых головах. Странным было то, что музыканты все оказались не первой молодости, каждому далеко за тридцать. Эдакая джаз-банда в стиле ретро.

— Лева, он не хочет уезжать! — радостно завопила «бедная овечка», предвкушая расправу над непокорным.

— Не хочет? — удивленно прогудел старый хулиган с косичкой, протягивая толстые татуированные руки к Тыбиню. — Может, он передумает?!

Не успели пальцы его коснуться куртки оперуполномоченного, как Старый схватил и свернул их левой рукой. Послышался сухой треск костей. Бессильно царапая его второй рукой, рокер повалился на колени. Тыбинь проворно забежал в узкий проход между машинами, где достать его могли только спереди. Он все еще старался хоть краем глаза посматривать за входом в кафе, куда как раз входили новые посетители. Никакого азарта драки не было в нем, одна досада на случайную помеху работе.

— Как вы достали, блин! Работать мешаете!

Возникшие из-за соседнего джипа Морзик с Людочкой оторопели.

— Михаил Иванович! — крикнула Пушок, привставая на цыпочки, стараясь разглядеть невысокого коренастого оперуполномоченного за спинами бестолково сгрудившихся рокеров.

Тотчас один из забияк в раздражении пошел на нее, расставив лапы. Навыки кандидата в мастера спорта по толканию ядра не были потеряны: Люда попятилась — и, взвизгнув, встретила его с правой руки, держащей фарфоровую тарелочку с тунцом. Ей ничего лучше не пришло в голову. Напрасно Морзик, оказавшись чуть сзади в образовавшейся вдруг толчее, орал, пытаясь удержать ее крепкую руку:

— Я сам! Сам! Тарелку береги! Моя пятихатка!

Разворот корпуса, отточенное годами движение — и осколки тарелки вместе с кусками тунца разлетелись по сторонам. Ошеломленный рокер грохнулся на крыльцо, а в образовавшийся просвет ворвался, подвывая от досады, разгневанный чемпион Петербурга по боксу в полутяжелом весе. Тотчас на пятачке перед машинами стало свободнее — старые хулиганы, вскрикивая, а некоторые даже посмеиваясь, разбегались кто куда, чтобы знакомыми подворотнями вновь собраться в магазине. Не смеялся только тот, с косичкой: Тыбинь сломал ему палец — и он убрался, опустив глаза, скрипя зубами, прижимая руку к животу.

— Мой тунец… — вздохнул Старый.

— Мои деньги! — окрысился Морзик. — Говорил же — я сам!

— Он меня чуть не схватил! — оправдывалась Людочка.

— Потерпеть секундочку не могла? Молотобоец! Кувадцометр! А если бы ты его убила?

— Ты, действительно, соизмеряй силу, — поддержал Морзика многоопытный, видавший виды Тыбинь. — А то припаяют превышение пределов необходимой самообороны.

— Я испугалась! — оправдывалась Пушок.