Людмила Ржевская - Убить ту, которую любишь

Как только захлопнулась дверь за Зоей в комнате Арона, он тут же встал с постели, подхватил ее на руки и стал целовать. Зоя не вырывалась, она как-то притихла и вся подалась к нему. Он уложил ее в свою постель, осторожно снял с нее одежду и, лаская все тело Зои поцелуями, лишил девственности. Она сразу даже не поняла, что произошло, даже не успела подумать, чем все может закончиться для нее, но в голове уже был туман, она и сама начала целовать Арона, прижиматься к нему и ласкать его. Два часа любовных утех пролетели очень быстро. Зое надо было уходить. Целуя ее у порога комнаты, он прошептал: «Я буду ждать тебя завтра, и послезавтра, и всегда. Я постараюсь снять квартиру, чтобы нас никто не мог застать врасплох. И буду забирать тебя с лекций, а потом привозить назад. Так ваша ведьма ни о чем не догадается, ты будешь со мной?»

– Да, – ответила Зоя, – я люблю тебя, Арон, ты мой самый первый парень, я всегда буду помнить о тебе. Пока есть возможность, мы будем вместе.

Арон снял комнату в доме рядом с университетом и каждый день он уводил Зою к себе, а в конце занятий осторожно, через черный ход, приводил назад. Уже все подружки и друзья с обеих сторон были в курсе их отношений. Зоя и Арон словно обезумели от своей любви и не скрывали чувств даже на лекциях. Зоя вся светилась и пела песни, каждый раз возвращаясь к себе в пансион. Этого не могла не заметить и Марта. И как-то вечером, зайдя в комнату к девушкам, она сказала: «Завтра у вас у всех медосмотр, пойдете на проверку к гинекологу после того, как вернетесь из университета». Зоя побледнела, она поняла, что это из-за нее устроят проверку всем девушкам пансиона, вот уже два месяца как у нее прекратилась менструация, значит, она беременна. Нависла беда над нею, но больше всего над Ароном, ведь она еще несовершеннолетняя, и его могут посадить в тюрьму. Надо спасти его, пока он еще может уехать из этой страны. Утром следующего дня Арон зашел за Зоей в аудиторию. Она была хмурой и не улыбалась.

– Что случилось, девочка моя?

– Сядь рядом и слушай и сделай так, как я тебя сейчас попрошу. Я беременна. О нашем с тобой романе знает весь курс, сегодня у нас в пансионе проверка для всех девушек у гинеколога. Я все переживу, но тебе надо немедленно, прямо сейчас, уехать из этой страны, иначе тебя арестуют. Это в лучшем случае, в худшем – тебя могут просто убить. Я не имела права подставлять тебя, я не имела права ни с кем встречаться, тем более любить тебя. Пообещай мне, что ты сейчас же немедленно улетишь к себе домой или в любую другую страну, где они тебя не достанут.

– Да кто они, Зоя?

– Тебе лучше этого не знать. Очень тебя прошу, Арон, ради нашей любви, улетай прямо сейчас. Возможно, когда-нибудь мы еще встретимся с тобой и вспомним нашу любовь. А сейчас, ради меня, немедленно покинь Америку.

– Хорошо, моя любимая кошка, я подчинюсь тебе, но клянусь, я узнаю, кто ты и почему я должен немедленно улетать отсюда и бросать свою самую любимую девушку.

– Лучше тебе забыть меня и никогда ни с кем ни в каком разговоре даже имени моего не вспоминать. Это будет лучший выход в нашей ситуации. Прощай, Арон. И не кляни меня, я люблю тебя.

Он обнял Зою, поцеловал ее в последний раз, как казалось ему, и поспешил на выход. Арон хорошо понимал, что Зоя говорила правду и ему лучше немедленно покинуть Америку. Он уже начинал догадываться, кого воспитывают за таким высоким забором. А с этой службой шутки плохи, тем более что его зеленоглазая кошка еще не достигла совершеннолетия. Он наскоро собрал чемодан, через час был в аэропорту, а через два часа уже летел к себе в Израиль.

*************************

Все случилось так, как и предполагала Зоя. После проверки девушек у гинеколога, ее и еще двух старшекурсниц с математического факультета оставили в кабинете врача. Вызвали воспитательниц, всем трем сделали аборты и перевязали трубы, чтобы уже никогда в жизни они не могли забеременеть, а не то что родить. Это не считалось наказанием, наказание было еще впереди. Непослушание и «любовь без приказа» здесь наказывались строго. Полиция побывала в университете, потом в квартире Арона, но его уже в Америке не было. Зоя смогла спасти своего первого мужчину и свою первую любовь.

Через три дня после аборта Зою вызвал к себе директор пансиона. Она стояла у дверей, не поднимая головы, поникшая и сжавшись в комочек, по рассказам старших девочек она знала, как караются такие поступки в их пансионе. Но на удивление, директор не стал ее ругать, он предложил ей сесть на стул напротив него и заговорил тихим голосом.