Михель Гавен - Мышеловка для полковника

– Я вовсе не это имел в виду, – Харрис смутился. – Просто как-то вспомнилось…

– Понятно. Однако мы теряем время.

Джин повернулась к анестезиологу.

– Джек, у тебя все готово?

– Давно, мэм.

– Премедикация проведена полностью?

– Так точно, мэм. Транквилизаторы, антигистаминные средства, барбитураты.

– Хорошо. Тогда подготовьте миорелаксанты, и начнем интубацию. И следите, чтобы не возникла гипоксия. – Джин наклонилась над раненым. – У него большая потеря крови, а значит, низкий гемоглобин и дефицит кислорода в клетках.

Операция закончилась, когда уже стемнело. Джин вышла из медицинского блока и остановилась на крыльце. Отсюда взору открывалась панорама гор, подернутых розоватой дымкой. Коричневые хребты, казалось, плывут между высокими пиками, полностью покрытыми снегом, и припорошенной долиной внизу. Издалека послышалось заунывное пение муллы, призывающего правоверных к молитве.

Дверь за ее спиной открылась, полковник Харрис вышел из блока и встал рядом.

– Дикие, пугающие места, – сказал он, – точно какой-то другой край жизни, изнанка мира, со всеми самыми отвратительными его явлениями, какие только можно себе вообразить. И даже хуже. Несчастные забитые женщины, закутанные в паранджу, испуганные, безграмотные дети. Иногда приходится слышать просто чудовищные истории. У меня здесь работает женщина, убирает палаты. Афганка, ее зовут Сакине, в четырнадцать лет ее семья практически продала ее замуж сорокапятилетнему мужчине за хороший выкуп. Он владелец ковроткацкой мастерской. Он использовал ее как еще одного бесплатного работника, а когда ему казалось, что она работает недостаточно быстро, бил ее ткацкими инструментами, следы этих побоев остались до сих пор. А однажды она случайно уронила и разбила какую-то посуду, и мать мужа остригла ее налысо. Женщина не выдержала таких унижений, сбежала из дома, пришла сюда, попросилась на работу. Мы ее взяли. Она немного успокоилась. Пытается получить развод, но муж ей отказывает, заявляя, что за нее заплачен выкуп, и она – его собственность. Вот такие здесь нравы. А еще одна, в том блоке, – доктор Харрис показал на противоположный дом, – после скандала с мужем облила себя соляркой и подожгла. Еле спасли ей ноги. Месяц уже лежит, но не то чтобы ходить, даже пошевелить ногами не может. Хотя даже если ноги восстановятся, это ненамного утешит ее. До этого муж публично изуродовал ее за непослушание, чтобы другим женщинам в деревне было неповадно. Картина была ужасная. Брат мужа ее держал, а муж отрезал ей уши и нос, потом ее еще и избили. Неудивительно, что от всего этого она решила покончить с собой. Эту женщину зовут Айша.

Доктор Харрис помедлил.

– Я сказал ей, что вы приедете, мэм. Вы – ее единственная надежда на новую жизнь. Ваш фонд может найти ей спонсора для пластической операции. Иначе… Иначе, даже если мы поставим ее на ноги, она снова попытается покончить с собой. Это неизбежно. Вы навестите ее?

– Да, конечно. Пойдемте прямо сейчас, я поговорю с ней. Правда, я не говорю ни на дари, ни на пушту.

– Я тоже не говорю, – полковник Харрис улыбнулся. – Но у нас есть переводчик. Сейчас я вызову его.

Он вынул мобильный телефон, набрал номер и отошел на полшага.

– Лейтенант Дустум? Вы мне нужны, – он сбросил вызов. – Сейчас он придет.

Полковник продолжил рассказ:

– Да, таких случаев много, очень много. Особенно в провинции Герат. Там вообще свирепствует реакция. Недавно подожгли школу для девочек, убили нескольких активисток женского фонда. Это здесь, в Кабуле, женщины уже почувствовали себя настолько свободно, что даже приходят на службу в полицию. А в деревнях – там патриархальный уклад. Женщины неграмотные, забитые. Для них выйти из дома и куда-то пойти в одиночку, без сопровождения мужчины, – невероятный поступок…

Он вдруг спохватился:

– Кстати, мне звонили от генерала Аллена на ваш счет, простите, забыл. Они хотят, чтобы вы завтра провели занятия в женской медицинской школе. Знаете, при талибах совсем не стало женщин-врачей. А нравы тут таковы, что лечить женщину может только женщина. Как и обыскивать в полиции. Вот сейчас срочно готовим персонал. С какими трудностями мы сталкиваемся! Приходится даже объяснять, что быть самостоятельной вовсе не страшно, это намного безопаснее, чем несамостоятельной. Убеждаем, уговариваем. Ведь из-за отсутствия качественной медицинской помощи многие женщины остаются калеками, а то и вовсе не доживают до сорока лет. Вам сообщили об этих занятиях?