Крыстин Земский - Партитура преступления

— Иногда я его туда посылаю. Он был там даже тридцатого сентября. С самого утра. Мы отправили его, чтобы он срочно передал Гонтарскому наши планы, касающиеся сборки моделей. Гонтарскому предстояло докладывать об этих планах на совещании.

А Вольский, вспомнил Бежан, приехал только после обеда, как в один голос показали Гонтарский и Язвиньский, и два часа ждал, пока директор и конструктор закончат работу. «Видно, шлялся где-то, — подумал Бежан, — воспользовавшись случаем, но это не имеет никакого значения для нашего дела. Но раз он собирал материалы, компрометирующие директора, то может рассказать и что-нибудь интересное. Надо бы при случае побеседовать с ним», — отметил он для себя.

— Товарищ директор, — обратился он к Станишу, — планы строительства Центра у вас? Они мне нужны.

Станиш удивился.

— У нас? Их давно следовало отослать. Сейчас проверю, — он позвонил секретарше. — У кого эти планы? Будьте любезны найти и приготовить. Майор Бежан возьмет их у вас под расписку.

Майор попрощался со Станишем, обещая информировать его обо всем. «Интересно, где он был двадцать седьмого сентября, где клетчатое пальто?» — думал он, забирая планы.

— До свидания, я обязательно позвоню, — он поцеловал ручку Чесе.

Бежан как раз прятал планы в портфель, когда дверь приоткрылась и в приемную заглянул мужчина странного вида — бегающие глаза, бледное худое лицо.

— Кто это? — спросил Бежан, когда дверь тихо закрылась.

— Вольский, — ответила Чеся. — Он уже седьмой раз вот так заглядывает. С тех пор, как вы вошли к шефу. Наверное, у него какое-то дело к директору.

Больше он не стал расспрашивать ни о чем. Лучше будет как-нибудь в другой раз поговорить с ней. Он спешил. В голове уже вырисовывался план действий.

Он зашел к Зентаре, чтобы предложить свою идею.

— А что, если на место Кобельской посадить нашего человека? Может, Янека Видзского из технического отдела. Обсуди этот вопрос с военными властями. Они это как-нибудь устроят...

Зентара кивнул.

Едва Бежан успел вернуться к себе, как явился руководитель группы, которая еще раз обследовала развалины.

— Мы не нашли. Не справились. Часть крыши упала в самую середину воронки. Там нужен экскаватор.

— Если что-то надо, сами решайте, это не мое дело, — рассердился Бежан. — Вы должны найти. Немедленно.

Оставшись один, он принялся за изучение принесенных планов.

— Вот как это произошло! — вдруг вскрикнул он. — Только таким путем.

Он еще раз сопоставил все элементы головоломки. Все сходилось. Великолепно. Если они найдут, если экспертиза подтвердит, гипотеза превратится в истину. И тогда только три человека останутся в числе подозреваемых, только три. К двум из них он относился с симпатией. Третий ему известен пока только по фамилии. Так сказать, без лица. Хотя, почему без лица? Он вспомнил узкую физиономию и бегающие глаза.

Из раздумий его вывел телефонный звонок. Он взял трубку.

— Майор Бежан? — скрипучий, незнакомый голос.

Он ответил автоматически.

— Обратите внимание на Гонтарского и всю его шайку, — хрипел незнакомец.

Бежан включил магнитофон.

— Я слушаю, говорите, — сказал он в трубку, одновременно нажав кнопку сигнализации. В дверях показался сотрудник. Бежан жестами объяснил ему, что он должен делать.

— При Гонтарском пропали какие-то планы, — продолжал голос, — но он выкрутился.

— Каким образом? — спросил Бежан, затягивая разговор.

— Станиш ему помог. У него такие связи... — И трубку положили.

— Звонили из телефона-автомата на Праге, — вскоре доложил сотрудник. — Больше ничего не удалось установить. Наш патруль никого не заметил. Слишком поздно приехали. Будка уже была пуста.

Бежан задумался.

«Как ему удалось установить мою фамилию и номер телефона? Фамилию, звание и место работы знают только Станиш, Гонтарский и Язвиньский». Им он должен был представиться. Трудно предполагать, что они воспользовались бы этим, чтобы топить друг друга. Хотя, если бы после проверки эта информация оказалась ложной, их положение было бы упрочено. Только люди, которым есть что скрывать, могли стараться обелить себя таким образом. «Надо проверить эти сведения», — решил он. И вдруг вспомнил: Чеся Кобельская знала его фамилию и звание. И место работы. Могла нечаянно проговориться. Так что, мог узнать кто-то из работников Управления.

«Что тут раздумывать. В конце концов, ничего страшного не случилось. — И он решил не сообщать об этом Зентаре. — А то еще подумает, что мне что-то грозит».