C Нариманов - Белый якорь

— На тебе папиросы. Кури и не спи. Пропуск знаешь?

— Знаю.

— Ведь врешь — не знаешь?

— Знаю…

— Ну скажи?

Кара подставил ухо.

— Собачка и нарез… — прошептал часовой.

— Молодец! Слыхал — Скворцов помирает?

— Да он уже помер… Только вынесли!

— Жаль человека… Ну то–то же, товарищ… Не спи!.. Можешь упустить такого преступника, что никогда не поймаешь его… Разве только один Скворцов мог…

Спокойной походкой, держа руку в кармане, направился Кара к воротам, небрежно буркнул пропуск.

И вышел на улицу.

Часовой прислонил винтовку к стене, поднял воротник.

И бесшумно скользнул вслед…

Хороший хозяин, конечно, не пожелал бы выгнать собаку на двор в такую кромешную ночь.

Дождь лил как из ведра. Ветер свирепыми порывами расхлестывал потоки воды и образовал целый водяной смерч…

На глухой окраине огромного города улицы были так плохо замощены, что все обратилось в одну сплошную грязь…

Ни души на улице…

Редкие фонари бросали неверный свет на всю эту бушующую стихию. Обыватели окраины, видно, полегли уже спать — в маленьких домах совсем не видно было света…

По узкому тротуару, близко прижимаясь к стенам, пробиралась какая–то тень. Казалось, даже в эту черную ночь этой тени хотелось спрятаться, войти в стены, чтобы сделаться совсем невидимой.

Да и смотреть было некому, — ведь захолустная улица была совсем пустынна…

Кому охота сунуть нос в этот дьявольский кавардак разгулявшейся стихии?

Но ведь вся беда в том, что человек не собака! И куда добровольно не сунется ни одна собака, даже самая несчастная — туда обязательно влезет человек, движимый чем?

Любопытством, долгом, страстью?

Кто может разгадать темную душу человека?

Особенно в такую кромешную ночь?

Кому придет охота заниматься психологией под проливным дождем, когда укрыться некуда, водяной смерч валит с ног и холодная вода заливает вам под воротник, жестокий ветер рвет вашу шляпу с головы, а ноги давно промокли до отказа…

Конечно, никому!

Так думала, и совершенно разумно, казалось, тень, на всякий случай все же ближе прижимаясь к стенам маленьких домиков.

Но кто разгадает все эти загадки такой чернильной ночи?..

К нашему удивлению, мы увидим на известном расстоянии вторую тень, которая так же близко жмется к заборам и домам.

И, не обращая никакого внимания на стихию, зорко смотрит вперед.

Вероятно, это человек с глазами кошки, если он может что–нибудь видеть в этой почти абсолютной темноте…

Но нет абсолютного в жизни. И потому мы можем разглядеть, уже своими внутренними глазами, — такими глазами, как известно, снабжены только авторы детективных романов, — еще третью тень, которая пробирается очень близко за второй…

Эта третья тень, видимо, не столь опытна в ночном деле, как первые две, и потому старается держаться как можно ближе к второй…

А может быть, у этой третьей тени нет кошачьих глаз?

Не всех же мать–природа наделила такими качествами…

Как бы то ни было, а вот уже три тени в кромешной ночи, когда хороший хозяин собаку не выгонит…

Но еще раз повторяем и просим запомнить: человек — не собака!

Он куда угодно полезет…

Ничего нет вечного под луной, должна же кончиться и эта безрадостная ночная путина, где блуждают неизвестно для чего три телесных тени.

Вдали замаячил приветный огонек и первая тень задвигалась быстрее… Чем ближе маячил огонек, тем быстрее двигалась тень. И, наконец, пропала в лучах приветливого огонька…

А две вторые тени?

Те все еще находились во власти негостеприимной ночи — видно не для всех сверкал приветный огонек среди непроглядной тьмы…

Если бы светило солнце и стоял белый день, на вывеске можно было бы прочесть следующее:

Европейская чайная «Висла».

Почему европейская?

Об этом надо было бы спросить хозяина, который стоял у широкого прилавка на фоне различной чайной посуды, аккуратно разложенной на полках.

Два половых в белых рубашках разносили закуску и чай немногочисленным посетителям, которых угрюмая ночь загнала сюда.

Кого загонит судьба в ночную чайную на окраине громадного города?

Конечно, или случайного путника или бездомного бродягу, которому негде преклонить буйную голову в длинную осеннюю ночь…

Но ночная чайная — это как ночная птица, она живет своей жизнью — загадочной и темной.