Юрий Горюнов - ZERO – псевдоним

– Извините за маскарад, – оправдывался я, – я ненадолго.

– Как ненадолго? А ужинать с нами? Я же должна накормить артиста, и умоешься.

– Спасибо, но мне надо идти и умываться не могу.

– Проходи в кабинет, – предложил дядя Ваня.

В кабинете он сел напротив меня.

– Удивил. Приятно удивил. Значит, не ошибся в тебе и другие не ошиблись.

– Кто другие?

– Твои учителя. Ты думаешь, вас просто так отпустили? Так вот, без надзора? Это была практика. Вас отпустили, после стольких месяцев учебы практически взаперти. Как вы себя поведете на воле. Ты пропал и мне сообщили – исчез. Сначала всё было ясно, где ты, а потом пропал. Рисковал ты братец, но молодец. А грим, почему смывать не будешь? В гостинице живешь?

– В гостинице, под другим именем и внешним видом. Завтра верну свое лицо.

– Лицо надо иметь, а оно у тебя точно есть. А другое имя, где взял?

– Паспорт украл и так, подработал.

– Ясно чему вас учат, профессиональным карманникам, – пошутил он. Он знал, чему там могут учить. – Иди, Егор. – Он встал и проводил меня до двери. Я попрощался с тетей Леной, когда она вышла в прихожую и тут же ушла, она все понимала.

– Не знаю, когда увидимся снова, но я рад, что ты нашёл себя. Поверь мне, я знаю, что говорю. Удачи тебе.

– Спасибо, – и я вышел за дверь.

Это была наша последняя встреча.

5

– Смерть не приходит и не заглядывает вам в глаза. Трудно представить, что она семенит рядом. Твоя жизнь – это движение вперед и пока идёшь – жив, но стоит остановиться, почувствуешь её дыхание. Смерть не заглядывает в глаза, она дышит в затылок, – всё это мне сказал начальник, когда я предстал перед ним и доложил о прибытии, – ты это понял, – заявил он к своему удовольствию.

Эта фраза запомнилась мне на всю жизнь, хотя она была не приветственной, а скорее заключительной.

Увидев меня, когда я вошел в его кабинет, он расплылся в довольной улыбке:

– Молодец, ничего не могу сказать, умыл. Рассказывай, что делал, что творил.

Я рассказал ему о своих похождениях, умолчав о рынке и драке, но он был опытный человек.

– Ты догадался, что это была проверка на вшивость?

– Точно не могу сказать. Была такая мысль и решил пуститься на авантюру, потому как все могло быть иначе.

– А, почему о драке на рынке умалчиваешь?

– Откуда знаете?

– Вот до этого момента и знаем. Мы не имеем столько возможностей, чтобы за каждым приставить наблюдающего, но система есть система. Мы знали, кто и куда поедет, и сообщили в эти города, попросив присмотреть. Там уже каждого ждали. Постоянно не следили, нет такого штата. А что касается тебя, то пока ты жил у родственников, всё было тихо и предсказуемо, но как только ты зарегистрировался в гостинице, мы насторожились. Непонятно было для чего. И за дракой присмотрели, но как ушел не смогли отследить. А всякое могло быть, мы же не знали, во что ты можешь ввязаться, а ну, как найдем потом труп.

Вот после этого он и выдал мне про то, что смерть дышит в затылок.

– Можно вопрос? – решился я.

– Давай.

– На кого нас учат? Судя по предметам, это какая-то адская смесь из террориста и разведчика.

– Слишком дорогое удовольствие готовить террористов столько времени. Вас учат главному – выживать в любых условиях, а куда вас отправят, я думаю, не знают, даже ваши будущие начальники. Ты вспомни, что в борьбе учат сначала падать, вот так и здесь, и возможно будет лучше, если навыки не пригодятся, иначе получается, что уже стоишь на краю пропасти. Ладно, лирика закончена. Иди.

Комната встретила меня чистотой: все было прибрано, и я даже соскучился по этой обстановке, все-таки целый год прожил здесь.

На другой день начались занятия. Тема их несколько сменилась. Упор больше делали не на военные операции, а на индивидуальность. Больше внимания языкам, психологии. Группа была та же. Мы обменивались впечатлениями об отдыхе, а уж говорили правду или нет, не выспрашивали, я не рассказывал о своих приключениях, а сказал, что был у родственников, встречался с одноклассниками. Это было правдой хоть и не полной. Обманывать глупо, всегда можно завалиться на мелочах, надо просто недоговаривать. День шёл за днем, нас стали выпускать на выходные, чему мы были рады, это была отдушина для души и глаз, которые изо дня в день видели одни и те же лица.

Через полгода меня вызвали в учебную часть.

– Предстоит стажировка, поедешь в Латинскую Америку.

– Куда? – удивленно спросил я, и мое удивление было не поддельным.