Евгений Белянкин - Интимная жизнь элиты

Она постояла-постояла и вдруг поцеловала его в губы.

– Молодчина! Ты смелая девка!

Но в последнее время быстро вымахал Ромка. Он часто приходил к Лаврентьевым, играл с Настей на компьютере и быстро нашел общий язык с Егором.

Ромка во многом отличался от Максима. Тонкий, беленький, с карими подвижными глазами, он был похож на девочку и для Насти скорее был подружкой. К Егору он тянулся как к сильному, мужественному парню – тем более, к человеку военному. Егор как раз в это время окончил Суворовское и был курсантом пограничного училища.

Ромка уверял всех, что он непременно пойдет к Егору в училище, но все понимали, что это блажь – ждет его или театральный институт или в крайнем случае факультет журналистики…

С того момента, как дружеские семьи окончательно закрепились в Москве, домашние встречи стали частыми. Зимой на московских квартирах, а летом – на дачах.

К этому времени генерал-лейтенант Лаврентьев окончательно порвал с кочевой жизнью, став заместителем начальника Штаба погранвойск. Да и в судьбе Игната Семеновича многое изменилось. Дипломатическая жизнь стала приедаться. Его потянуло на родину, и он перешел на работу в родное Министерство иностранных дел.

Все шло своим чередом, как надо. Старшие постепенно выбирали себе добрую, тихую заводь, а младшие, для которых все только начиналось, наоборот, старались в этой жизни определиться, найти себя…

Но неожиданно у Игната Семеновича не заладилось в министерстве. Были какие-то несогласия с большим начальством и даже с верхами, и он, от греха подальше, собирался переходить на преподавательскую работу в МГИМО.

Он стал нервознее, более замкнутым и ворчливым…

Эту неожиданность, нарушившую безоблачную жизнь, переживали оба семейства. Жена Игната Мария Алексеевна чаще ездила к Миле Сергеевне Лаврентьевой. За чаем они долгими часами старались понять ситуацию, думали и рассуждали.

Иногда в разговор ввязывалась бабушка Егора. – Клавдия Кирилловна.

– Господи, все образуется… Ну уйдет из дипломатии?! Что, без рук, без ног – себе дела не найдет?!

Но Мария Алексеевна не хотела, чтобы Игнат преждевременно уходил из дипломатии. Впереди только еще складывалась судьба Максима. Без хорошей, умной поддержки (она в этом была уверена) карьеру не сделаешь…

Еще одно темное облачко омрачало общее житейское небо. Возникшая вдруг ссора между Максимом и Настей. Как-то мальчишка пришел к ней. Дома никого не было, и Максим, легко сексуально возбудимый, стал приставать. Все было нормально, пока он целовал и ласкал Настю – она уже привыкла к его слюнявости, но когда Максим захотел большего – повалил ее на тахту и стал раздевать, Настя возмутилась:

– Максим, отстань! Мне это неприятно!

– А мне приятно! Я хочу!

– А я нет! – И неожиданно для себя укусила его за руку.

– Ах, стервоза! – Он этой же рукой ударил ее по лицу. – Когда станешь женой…

– Я твоей женой никогда не буду…

Генерал Власенко понимал свои возможности в расследовании дела Цыгана… Рядом с генералом сидел полковник Салтыков и задумчиво крутил карандаш в руке.

– Но все же? – вдруг мягко протянул генерал. – Ты сможешь нарисовать более-менее четкую картину?

– Четкую навряд ли. Но кое-что могу.

В бомонде много говорили о Цыгане. Поразительно везучий парень. Любовный роман со Светской львицей его выделял и открыл многие двери Кремлевского двора.

Однажды на каком-то дипломатическом приеме к нему подошел английский журналист. Поговорив об оперетте и, конечно, об успехе самого артиста, англичанин попросил встретиться в укромном ресторанчике: он загорелся идеей написать статью о талантливом танцоре…

– О тебе должны знать. Известность за рубежом усилит твой престиж…

Потом они встретились. Статья вскоре действительно появилась в Англии. Ее перепечатали во Франции и изложили в «Советской культуре».

Цыган был на высоте. На одной вечеринке он подвел к Светской львице английского корреспондента.

– Лизочка, это тот самый…

Светская львица мило взяла его под руку.

– Между прочим, я читала статью в оригинале.

Она, конечно, соврала – с английским у нее было плоховато. Не потому, что она не могла его знать (окончила престижный вуз), а, скорее всего, он просто был ей не нужен. Многие дети элитной верхушки учились постольку-поскольку…

Корреспондент улыбался. После рюмки коньяка он рассказал, что и сам когда-то немного занимался танцами. Он даже знал о Парижском балете Дягилева и читал книгу о Нижинском…