Эдуард Хруцкий - Операция прикрытия (сборник)

– Ну, давай живописуй! – начальник встал, привычно расправил гимнастерку под ремнем. – Давай-давай.

– А чего давать-то? Я хотел рапорт написать…

– Да нет, ты уж лучше своими словами, а эпистоляр – это после, для архива.

– Ну, если так… В три часа ночи сотрудники подвижного КПП управления старший милиционер Фролов и милиционер Светланов остановили машину, полуторку, войсковой части, следующую на фронт. Во время проверки документов трое неизвестных напали на них, открыв огонь из парабеллумов…

– Откуда известна система оружия?

– Один нашли рядом с убитым и гильзы.

– Сколько?

– Семь штук.

– Прилично. Прямо-таки штурм Порт-Артура, а не налет.

– Сразу же наши сотрудники были ранены. Но находящийся в машине лейтенант Ильин открыл огонь из ППШ, а шофер – из карабина.

– Серьезный бой был.

– Куда уж! Один из нападавших убит, двое скрылись. Когда они бежали, раненый Фролов ранил одного из нагана в шею.

– Откуда известно?

– Вот шинель нашли.

Начальник взял шинель, разложил ее на столе, начал внимательно рассматривать.

– Так, Данилов! Нарисовал ты леденящую душу картину. Так. А слушай-ка, шинель-то твоего роста. А ну прикинь-ка! – Данилов пожал плечами и, брезгливо поежившись, натянул на себя чужую, чем-то неприятно пахнущую шинель. – Повернись. – Начальник подошел к нему, поправил воротник: – А знаешь, Иван, ранение-то касательное, с такой отметиной много вреда можно еще принести. Как думаешь?

– А что думать? Судя по фальшивой красноармейской книжке, это те, о ком предупреждала госбезопасность. Значит, базы постоянной у них в Москве нет. – Данилов скинул шинель, достал платок, вытер руки. – Нет у них базы!

– Ну и что?

– А то, что он с этой раной к врачу придет.

– Так! – сказал начальник. – Немедленно распорядись, чтобы передали во все аптеки, поликлиники, медпункты, больницы, госпитали, практикующих частников пусть участковые предупредят: если кто обратится с похожим ранением – звонить нам.

20 октября 16.00. Арбат, угол Мерзляковского переулка. Аптека

День был сухой и солнечный. Свет с улицы, пробиваясь сквозь крест-накрест заклеенное стекло, падал на белый кафель пола замысловатой решеткой. Посетителей почти не было. Только у рецептурного отдела стояли две старушки из соседнего, Мерзляковского переулка.

Старший провизор Мария Никитична вышла из подсобки, осмотрела торговый зал, вздохнула и снова скрылась за белоснежной дверью, на которой синела медицинская эмблема.

После перерыва ожил репродуктор. Сначала из черного круга послышалось шипение, потом бодрый голос диктора заполнил аптеку: «Московское время шестнадцать часов. Начинаем наши передачи. Слушайте последние известия. Тыл фронту…»

Взвизгнула пружина входной двери – и в аптеку вошел высокий военный, в фуражке с черным околышем, кожаной куртке, с танкистскими эмблемами. Шея его была обмотана грязноватым бинтом. Повязка была сделана неумело, наскоро и мешала танкисту повернуть голову. Все это сразу же отметила продавщица Алла Романова.

«Наверное, фронтовик», – подумала она.

– Девушка, милая, – танкист улыбнулся, – у вас бинтика не найдется?

– Конечно, конечно, найдется и бинт, и йод. А что у вас?

– Да осколком зацепило во время артобстрела. Ехал в Москву с фронта – и зацепило. – Танкист еще раз улыбнулся. Улыбка на его сером, видимо, от потери крови и боли лице была словно приклеена. Улыбались только губы, а глаза, словно выцветшие от боли, оставались пустыми и неподвижными.

– Вас надо перевязать, – решительно сказала Алла, вспоминая, чему ее учили на курсах медсестер, и сама испугавшись своей решительности. – Куда вы ранены?

– Шея задета.

– Проходите! – Алла показала рукой на дверь и вдруг вспомнила утренний звонок из милиции: «Господи, они же предупреждали о человеке с касательным ранением шеи. Господи, что же делать?»

А «танкист» уже распахнул дверь в подсобку, и Алла увидела удивленные глаза Марии Никитичны.

– Мария Никитична, – стараясь сдерживать волнение, сказала Алла, – вот товарищ командир в шею ранен. Его надо перевязать и сыворотку противостолбнячную ввести. А я пойду, а то в зале никого нет.

Алла повернулась и, плотно закрыв за собой дверь, вышла. Телефон стоял в кабинете управляющего. Волнуясь, она никак не могла повернуть ключ. Наконец замок поддался, и Алла подошла к телефону.

Через пятнадцать минут оперуполномоченный Игорь Муравьев и два сотрудника МУРа приехали в аптеку.