Джеймс Грейди - Шесть дней Кондора. Тень Кондора. Последние дни Кондора (сборник)

Во рту у Малькольма пересохло. Долговязый тип поднес к его губам стакан воды. Когда Малькольм напился, он посмотрел на этих двоих в упор.

– У меня, – прохрипел он, – тоже есть вопросы. Ответы за ответы.

Старший снова улыбнулся.

– Мой дорогой мальчик, вы, наверное, не поняли. Меня не интересуют ваши вопросы. У нас нет времени на них отвлекаться. И потом, зачем мне вам что-либо объяснять? Это все равно ничего не изменит. Нет, это вы нам все расскажете. Что, Катлер, он достаточно пришел в себя или вы немного перестарались с ударом?

Голос мужчины, державшего Малькольма, оказался низкий, гулкий.

– Сейчас придет. – Сильные руки прижали Малькольма к паркету. Долговязый пригвоздил его ноги к полу, а Мароник, поднявшись из кресла, приспустил Малькольму брюки и воткнул в артерию, вздувшуюся на ноге, шприц. Так эффект от инъекции наступает быстрее, да и шансы, что патологоанатом заметит крохотное пятнышко на внутренней стороне бедра, стремятся к нулю.

Малькольм прекрасно понимал, что происходит, и все же пытался сопротивляться неизбежному. Он заставил себя представить кирпичную стену – вид кирпичной стены, запах кирпичной стены, ощущение кирпичной стены на ощупь. Он сам сделался кирпичной стеной. Он утратил чувство времени, но кирпичная кладка держалась. Он слышал голоса, которые спрашивали его о чем-то, но он и их превратил в новые кирпичики для его стены.

Затем – медленно, по кусочку – сыворотка правды начала рушить стену. Допрашивающие аккуратными, точными ударами молотков отбивали от нее куски. Сначала крошился раствор. Потом начали выпадать большие куски кладки. Где вы работаете? Чем занимаетесь? Кусок за куском стена обрушивалась. Что произошло в прошлый четверг? Что вам известно? Что вы сделали? Зачем так поступили?

Стена медленно, но необратимо рушилась на глазах у Малькольма. Ему было жаль ее, но он ничего не мог поделать, чтобы остановить разрушение. В конце концов его усталый мозг начал отключаться. Вопросы прекратились, и он провалился в забытье. Потом Кондор ощутил еще один слабый укол в бедро, и забытье сменилось онемением.

Мароник немного ошибся в расчетах. Эта ошибка была вполне естественна: он имел дело с дозами в считаные миллиграммы, тогда как результат зависел от множества трудно поддающихся учету факторов. И все же он мог действовать осторожнее. Когда Мароник тайком выдавил из шприца, который дал ему Этвуд, половину дозы, то полагал, что и оставшегося хватит, чтобы Малькольм потерял сознание. Остатка не хватило. Наркотик, как и ожидалось, смешался с пентаталом натрия, но его силы хвалило лишь на то, чтобы лишить Кондора возможности двигаться – сознание оставалось включенным.

Малькольм покачивался в полудреме. Веки его остались полуприкрытыми, но и закрыть их окончательно он не мог. Звуки доносились как из эхо-камеры. Сознание их не отслеживало, но и запоминать не мешало.

– Может, прикончить его сейчас? ( Низкий голос .)

– Нет, на природе.

– Кому?

– Я поручу это Чарльзу, он любит кровь. Дайте ему свой нож.

– Вот, передадите сами. Пойду проверю.

Удаляющиеся шаги. Дверь отворяется, закрывается. По его телу шарят руки. Что-то касается лица.

– Черт.

Розовый бумажный прямоугольник на полу у его плеча. Контактные линзы помутнели от слез, но надпись на бумажке Малькольм разобрал: «№ 27, Ти-Дабл Ю-Эй, Национальный, 6.00».

Дверь открывается, закрывается. Шаги приближаются.

– Где Чарльз с Этвудом?

– Проверяют участок, не обронил ли он чего.

– Да, кстати, я забронировал все, как вы просили. Джеймс Купер.

Шелест бумаги.

– Отлично. Ладно, пошли.

Малькольм почувствовал, как его тело отрывают от пола. Проносят по комнатам. На улицу, на свежий ночной воздух.

В нос ударяют запахи. Цветущая сирень. Его кладут в машину, назад. Сознание начинает воспринимать больше деталей, провалы укорачиваются и прекращаются. Тело все еще не повинуется ему. Он лежит на полу, и пара тяжелых башмаков упирается в спину. Долгая поездка по ухабам. Остановка. Мотор глохнет, и открывается дверь.

– Чарльз, отнеси его в лес, вон туда. Ярдов на пятьдесят. Я сейчас подойду с лопатой. Подожди меня, не начинай. Я хочу, чтобы все было наверняка.

Негромкий смешок.

– Да без проблем.

Его поднимают в воздух, перебрасывают через костлявое плечо и несут по неровной тропинке. Боль возвращает жизнь в его тело.

К моменту, когда долговязый тип бесцеремонно сбросил Малькольма на землю, сознание вернулось к нему полностью. Тело еще не слушалось, но голова работала, да и зрение прояснилось. Он видел, как улыбается в полумраке долговязый. Взгляд обнаружил источник непонятных щелчков: тот нетерпеливо открывал и снова складывал лезвие ножа.