Джон Гарднер - Никто не живет вечно

Несмотря на ясное небо, живописный вид опрятных швейцарских деревень и высоких гор, Бонда не покидало предчувствие надвигавшейся беды. Сначала он отнес это к странным событиям предыдущего дня и подозрительной встрече в Страсбурге с головорезом из нью-йоркской мафии. Но приближаясь к озеру Лаго-Маджоре, он задумался: а что если причина его мрачного настроения лежала в уязвленной гордости? Он явно испытывал досаду от того, что Сьюки Темпеста была так самоуверенна и не поддалась его чарам. Могла бы, по крайней мере, поблагодарить его. А она едва улыбнулась!

Но когда вдали показались красно-коричневые крыши прибрежных деревень, Бонд рассмеялся. «Ну и дурак же я! — сказал он сам себе. — Это жизнь — выше голову!» Он поставил в стерео-проигрыватель компакт-диск, и секундой позже бессмертная композиция Артура Тэйтума «Крик» развеяла его тревогу.

Больше всего Бонд любил пригород Женевы, однако этот райский уголок на границе с Италией был особенно дорог ему. В юности он часто отдыхал на берегу Лаго-Маджоре, обедая в лучших ресторанах Локарно, а однажды, в обычной крошечной гостинице у пристани, освещенной луной и фонарями рыбацких лодок, он провел незабываемую ночь с итальянской графиней.

Именно туда Бонд и направился. Гостиница «Мирто дю Лак» располагалась между церковью с кипарисовой аллеей и пристанью, к которой ежечасно причаливали пароходы. Хозяин гостиницы встретил его как старого друга, и вскоре Бонд устроился в уже известной ему комнате с маленьким балкончиком, выходившим на передний дворик и пристань.

Первым делом Бонд позвонил в клинику Моцарта. Директора на месте не было, а дежурный врач сообщил ему, что Мэй отдыхает после встречи с посетителем. Правда, в голосе доктора звучали нотки нерешительности, и Бонд слегка встревожился.

— С ней все в порядке? — спросил он.

— Не волнуйтесь, все хорошо. Просто она действительно немного устала…

— А этот посетитель, часом, не мисс Манипенни? — предположил Бонд.

— Да, именно она, — ответил доктор уверенным тоном.

— А вы, случайно, не знаете ее адреса в Зальцбурге?

— Нет, но завтра она вернется.

Бонд поблагодарил доктора и обещал перезвонить. К тому времени, как он принял душ и переоделся, начало смеркаться. Солнце скрылось за горой Тамаро, и вдоль берега зажглись фонари, вокруг которых засуетилась мошкара.

Когда Бонд спустился в бар, во двор гостиницы крадучись въехал черный «Порш 911» третей серии, припарковавшись носом к озеру. Водитель запер машину и аккуратными шажками направился назад, в сторону церкви, а спустя десять минут раздался пронзительный визг. Когда люди в баре и на улице поняли, что это не розыгрыш, все разговоры стихли. Это были крики ужаса. Кто-то из посетителей бросился к дверям бара. Люди на берегу вскочили из-за столиков и оглядывались по сторонам. Бонд тоже поспешил на улицу. Сначала он увидел «Порш», затем женщину с побледневшим лицом и растрепанными волосами, бежавшую вниз по ступенькам со стороны кладбища. Ее рот перекосился от крика. Она то вздымала руки вверх, то хваталась за голову. «Убили! Убили!» — вопила она и указывала рукой на кладбище.

Несколько человек уже столпились вокруг бесформенной кипы, лежавшей на мощеной дорожке, и застыли в молчании. Бонд медленно обошел толпу и взглянул на труп. Пол Кордова по кличке Крыса, лежал на спине. Его колени были поджаты, одна рука откинута, а голова вывернута под неестественным углом, из-за глубокого пореза на горле. Кровь уже растеклась по булыжной мостовой.

Бонд выбрался из нараставшей толпы и вернулся на берег озера. Он не верил в совпадения. Утопленники, ограбление бензоколонки, взрыв на автомагистрали и появление Кордовы во Франции были взаимосвязаны, а общим знаменателем был он — Бонд. Плакал его отпуск. Нужно немедленно связаться с Лондоном, отчитаться и ждать указаний. Еще один сюрприз ждал Бонда при входе в отель. У стойки регистрации, в коротком кожаном наряде голубого оттенка, вероятно от «Меренлендер», стояла Сьюки Темпеста.

— Джеймс Бонд! — Ее восторг казался искренним, хотя с красивой девушкой ни в чем нельзя быть уверенным.

— Он самый, — ответил Бонд, подходя ближе.

Только сейчас он увидел, насколько красивыми были ее глаза — большие, с фиолетовым оттенком, обрамленные длинными изогнутыми ресницами. Глаза, которые либо губят мужчину, либо окрыляют. Бонд бросил взгляд на роскошные формы ее груди под обтягивающей одеждой. Заметив это, девушка выпятила нижнюю губку и сдула нависшую над глазами прядь волос — совсем как в прошлый раз.