Александр Конторович - Проводник

— Ганс, покажите господину офицеру свой жетон… — устало говорит «старичок».

Один из молодых любителей пива лезет в карман и что-то показывает офицеру.

— А-а-а… ну… понятно! Вдевятером ловить мелких жуликов, конечно, проще, чем полировать брюхом грязь на фронте. Ладно… занимайтесь своими делишками, господа!

Офицер отмахивается от Ганса рукой, но делает это настолько неуклюже, что попадает ему пальцами по глазам. Тот вскрикивает, наверное, больно оказалось, и роняет на землю свой жетон.

На секунду все отвлекаются на это действие.

Ках!

Ках!

А в руках у офицера уже блестят металлом пистолетные стволы.

Сбитые пулями, на землю падают оба «старичка».

— Ложись!

А ведь он по-русски кричит!

Не дожидаясь более ничего, Ролдугин ничком падает на землю.

И вовремя!

Над его головою тут же противно взвизгивают пули.

Ну, чтобы не использовать столь благоприятный момент — это надо совсем уж глупым человеком быть! Выдернув из кармана браунинг, капитан удачным выстрелом выводит из игры одного из противников, и тот кулем оседает на землю. Второй, получив пулю в живот, роняет свое оружие и с криками катается по мостовой.

К-р-р-р…

Словно коленкор разорвали.

Стоявших впереди контрразведчиков как метлою смело! Обернувшись назад, Ролдугин заметил, что противников осталось совсем немного. А точнее — двое.

Полуослепший Ганс и один из любителей пива, судорожно вытаскивающий из кармана револьвер. Тот, как назло, запутался в брюках и никак не желал вылезать на свет божий.

Но у офицера, по-видимому, кончились патроны. Бросив на землю пистолеты, он выхватывает откуда-то нож и в прыжке загоняет его пивохлёбу под ребро. Вскочив на ноги, капитан приставил ствол браунинга к голове Ганса.

— Шевельнёшься — и мозги твои будут на стене!

— Н-н-нет, добрый господин… я молчу, молчу!

Ках!

Ганса отбрасывает в сторону, и он тряпичной куклой сползает вдоль стены.

— Зачем?! — поворачивается к офицеру капитан. — Он был уже не опасен!

— Да? А на руки взглянуть?

И в самом деле — из разжатой ладони контрразведчика вываливается револьвер. И когда он только его успел достать?

— Хорошо, что я смог чужое оружие подобрать, перезарядиться уже не успевал… — офицер поднимает с земли свои пистолеты.

— Так это вы за револьвером так прыгали?

— Ну, да. Он на земле лежал — совсем рядом. Ну, и этого, — кивает офицер на зарезанного противника, — попутно обезвредил…

— Простите, но, если я правильно понимаю, то вы…

— Правильно понимаете. Проводник.

— Так отчего же вы тогда…

— Ждал-то? Ну, а что ж вы ещё хотели, милостивый государь? Эти старики за вами сразу же пришли, а потом уже и вон та троица подтянулась. Они связного ждали и до тех пор, пока вы из пивной не вышли, брать вас не стали бы. А мне надо было понять, сколько их здесь всего. Могло ведь и так быть, что если мы с вами вдвоём вышли бы на улицу — тут нас обоих и спеленали тогда разом. Сейчас мне внезапность помогла, не знали они, что вы не один. А тогда? Иначе все могло получиться-то…

— Ваше превосходительство! Прибыл капитан Ролдугин!

— Просите его ко мне, — поднял голову от бумаг генерал Сомов.

Закрыв за спиною дверь, капитан сделал несколько шагов вперёд и вытянулся.

— Ваше превосходительство! Капитан Ролдугин по выполнению задания, прибыл в Ваше распоряжение.

— Без чинов, господин капитан. Присаживайтесь, — генерал указал посетителю на кресло около стола. — Как добрались?

— Не без приключений, Виктор Петрович. Был момент — уже отходную читать собирался. Спасибо проводнику — помог.

— Вовремя?

— Да еще как! Прямо как чертик из табакерки выскочил! Девять человек немцев-то было, так он семерых покосил! Я только по двоим и успел выстрелить. И потом, как через границу шли — так истинно Ринальдо Ринальдини! По кустам тихо пробирался, веточка ни хрустнула. А я, как медведь, сучьями трещал! Аж пот градом тёк, думал, что услышат немецкие стражники. Но бог миловал — не заметили нас.

— Тихо, стало быть, прошли?

— Тихо, Виктор Петрович. Ну, а дальше-то всё проще было. Маршрут проработан был, надо думать. И билеты куплены, и номера в гостинице — всё организовано по высшему разряду.

Генерал молча покивал, соглашаясь с собеседником.

— Замечания какие-нибудь?

— Никаких, Виктор Петрович. Всё было правильно.

— Ваше мнение, Олег Иванович, очень многое для нас значит! Подумайте ещё раз — всё ли было аккуратно? Мало ли… Сами знаете, тут словечко вырвалось, здесь жест неловкий… вот и подозрение возникло!