1 ...6 7 8 10 11 12 ...22 – Не надо мне ничего объяснять. Я все это знаю, тем более что в контрразведке все было гораздо хуже. У нас не было своего Примакова. У нас были Бакатины да Грушко с Галушками… Я вас спрашиваю о реальной легенде, под которой я вновь появлюсь через тридцать лет перед Абдул-Вали. Тем более, насколько я знаю, еще МИД СССР запрашивал о пропавшем в Бейруте Эмомали Валиеве.
– Легенду мы вам пропишем. – Сергей Николаевич поднялся с дивана. – Мы уже думали над этим. Можно будет сказать, что коварные органы КГБ вывезли вас тайно из Ливана, когда узнали об истинной цели вашего приезда в Бейрут, и в «Мордовлаге» вы отсидели по шестьдесят четвертой статье до распада Советского Союза, а затем по амнистии выехали в Таджикистан, на историческую родину, где сменили фамилию и больше нигде не публиковались, а занимались организацией внутренней оппозиции президенту Эмомали Рахмону.
– «Гладко было на бумаге, да забыли про овраги», – помните поговорку?
– Помню. Сейчас уже поздно. Оформите, пожалуйста, нам пропуска в дежурной службе, а завтра я пришлю машину за вами, и в «Лесу» поговорим в спокойной обстановке. Вас никто не заставляет. Это всего лишь предложение профессионалу, который не забыл, как правильно проходить проверочный маршрут.
* * *
Они втроем вышли на лестницу большого серого здания, одетого в строгий мрамор и занавешенного у входа ажурной решеткой, и прошли на автостоянку у «Седьмого континента», где их ждал черный «Ауди». Для конца апреля погода стояла удивительно теплая. Уже не первый год Москва обходилась без весны, переходя в течение одной недели от зимних минусовых температур почти до летнего зноя.
– Сергей Николаевич, вы поезжайте, а мы с Евгением Владимировичем еще пройдемся, погода хорошая. Поговорить надо, давно не виделись. – Владимир Александрович обернулся к Черняеву. – Ты не против?
Конечно, Черняев был не против. Он просто обдумывал, как будет лучше: позвонить жене и сказать, что он сегодня будет поздно, или предложить Володе взять что-нибудь по дороге и посидеть дома на кухне, как бывало в молодости. Лучше бы, конечно, дома. Они с женой жили одни. Дочка с мужем и внучками жили на другом конце Москвы и бывали у них не так часто, как хотелось бы Евгению Владимировичу, и он старался вечерами на работе не задерживаться – жене тоже было тоскливо одной дома. Уговорить Володю поехать к нему домой и посидеть в спокойной обстановке оказалось делом более легким, чем это предполагал Черняев. Владимир Александрович сказал, что дома его никто не ждет – жена скончалась от инфаркта во время их второй длительной командировки в Ливию, а сыновья уже взрослые и живут отдельно. Внуков, правда, еще нет, и это немного расстраивает, а в целом он уже привык к такой жизни – ничто не отвлекает от работы. Не знает, правда, чем будет заниматься на пенсии, когда попросят в отставку. А ведь когда-то попросят…
Они зашли в магазин, взяли две бутылки «Белуги», скорее по привычке, поскольку понимали, что две бутылки уже не осилят, мясную нарезку, что-то из овощей. Затем Черняев позвонил в дежурную службу и попросил дежурный автомобиль в порядке уважения к гостю из разведки и поехали в сторону «Речного вокзала», где последние пятнадцать лет Черняев проживал со своей женой Екатериной Михайловной и черной ласковой кошкой Дуней. После того как дочь вышла замуж и вылетела из родного гнезда трехкомнатная квартира казалась царскими палатами, но со временем они привыкли, тем более что ее «девичья» пустовала в ожидании приезда внучек и ареал проживания сократился до большой, но уютной кухни.
– Кстати, как раз у нас и заночуешь. Чего тебе в Ясенево переться на ночь глядя? Надо только Кате позвонить, не любит она экспромтов.
– Давай, только у цветочного ларька тормознем.
Катя, как истинная жена чекиста, сказала, что к их приходу на скорую руку сделает голубцы и наказала купить свежего хлеба, сыра и чего-нибудь к чаю. Так что к подъезду они подъехали с букетом цветов и двумя полными пакетами разной снеди. Екатерина Михайловна с порога начала причитать: «Что же вы раньше не позвонили?.. Ой, спасибо! Какая прелесть!.. Дома немного не прибрано, но вы внимания не обращайте, проходите пока в гостиную. А я пока на стол соберу».
Евгений Владимирович хмыкнул, вспомнив анекдот про то, как жена пришедшего с работы мужика все суетилась и в конце концов нарвалась на грубость мужа. И как в анекдоте, Черняев шутливо прикрикнул на жену: «Не суетись!» Отнес пакеты на кухню, выложил все на стол, бутылки водки положил в морозильник, заглянул в стоящую на плите кастрюлю с доходившими до кондиции голубцами и пошел в гостиную, где жена показывала гостю фотографии внучек, стоявшие в рамках на полке электрического камина. Все трое еще раз умилились детским мордашкам с огромными вопросительными глазами.
Читать дальше