Олег Якубов - Убить Бин Ладена

«Клубок змей», так назвал их про себя Закир. Они и впрямь напоминали ему ядовитых пресмыкающихся, беспрерывно строящих друг другу козни, погрязших в распрях, жестоких и часто неуправляемых. Двое из них, стоявшие по сути во главе организации, — Юлдаш Тахиров и Хаджи Джумаев, оба родом из Ферганской долины, уже успели пройти школу террористических лагерей боевой подготовки в Афганистане.

Малообразованные, но чрезвычайно опасные, они были готовы на любые самые решительные действия и уже не раз проявляли свою неуправляемую жестокость. Их молодой земляк Аскар Абдурасулов по кличке Конбулат, мнивший себя никак не меньше, чем министром иностранных дел в будущем халифатском правительстве, полностью соответствовал характеристике, полученной Закиром от Шамс-ад-Дина. Обладающий достаточной эрудицией, способный грамотно и даже образно излагать свои мысли, внешне неизменно приветливый и приторно улыбающийся, Конбулат и впрямь выделялся среди своих угрюмых сподвижников. Поговорив с ним несколько раз, Закир понял, что Аскара пожирает изнутри непомерное, до гипертрофированных размеров раздутое тщеславие, неутоленное желание держать все тайные нити заговора в своих руках. Он, видно, давно и прочно прикинул на себя «сутану» «серого кардинала». Мулла решил сыграть на этих струнах, полагая, что, постоянно и умело подкидывая дрова в огонь тщеславия, сможет сделать из Конбулата ценного информатора. Бахвалясь своей осведомленностью, Аскар не очень-то хранил чужие секреты. Ему куда важнее было дать понять окружающим, что для него, Конбулата, никаких секретов не существует и существовать не может. Что и говорить, бесценный источник информации для разведчика! К тому же сознание того, что с ним вот так запросто общается эмиссар самого Бин Ладена (Закир не счел нужным скрывать этот свой статус) возвышало Аскара в собственных глазах, приятно грея его непомерное самолюбие. Он совершенно недвусмысленно дал понять новому гостю, что здесь, в Стамбуле, со дня на день должны произойти события поистине исторического значения и руководить ходом событий, конечно, незаметно, исподволь, как опытный кукловод, будет именно он, Конбулат. Закир согласно кивал, на словах признавая за молодым хвастуном такое право и тот, поощряемый пониманием муллой всей его значимости, распалялся еще больше.

Систематизируя все полученные от Абдурасулова сведения, разведчик сложил для себя достаточно плотно подогнанный «пазл». В Турцию должны приехать Юлдаш Тахиров и Хаджи Джумаев, здесь уже сейчас находится некий Мадамин Салиев по кличке Солих. Некогда подающий надежды молодой узбекский художник, Салиев в свое время решил ни больше ни меньше как создать свой собственный Верховный совет, объединившись с некоторыми организациями националистического толка. А когда против него возбудили уголовное дело, не стал искушать судьбу и дожидаться суда, эмигрировал из страны, провозгласил себя лидером оппозиции и стал ярым проповедников установления в Центральной Азии единого и неделимого исламского государства, в котором себя мнил никак не меньше, чем президентом.

Через своих новых турецких знакомых, связь с которыми ему обеспечил Шамс-ад-Дин, Закир узнал о Солихе и другие небезинтересные подробности. Салиев упорно распространял о себе слухи, что он пользуется неограниченным влиянием на руководителей некоторых государств и партий, сам обладает весьма значительным состоянием и к тому же способен привлечь большие суммы на борьбу против существующего в центральноазитском регионе строя. Он туманно намекал, что весьма успешно торгует оружием, однако вскоре стало известно, что бизнесмен Мадамин липовый и все его экономические попытки потерпели крах. Одна из историй его неудачного бизнеса выглядела так.

С год, примерно, назад Салиев познакомился в Москве с неким генералом, который сказал, что может продать красную ртуть, были бы денежки. В одной из экстремистских группировок Турции к приобретению красной ртути проявили живой интерес и Солиху под эту сделку

ссудили аж сто тысяч долларов. Самому Мадамину к тому времени путь в российскую столицу был уже заказан и он отправил в Москву своего гонца. Того встретили в условленном месте, где-то за городом, взяли деньги, а когда пришло время вручать красную ртуть, засунули в нагрудной карман пиджака билет на самсолет и велели уматывать из Москвы подобру-поздорову, пока цел.