Иван Цацулин - Атомная крепость (Художник. И.Ефимов)

Они пришли на станцию. Шервуд подошел к кассе, взял билет на электричку до Москвы и стал с нетерпением ожидать поезда. Женщина же направилась к уполномоченному государственной безопасности.

Минут через десять Шервуд сидел в чистом и светлом вагоне поезда, который вез его в Москву.

Как только машина Снэйка оказалась в черте города, он поспешил к телефону-автомату:

Ему ответил молодой мужской голос.

— Товарищ Красавин, вы сейчас свободны? — спросил Снэйк.

— Да, в чем дело?

— Я хотел бы часика через два встретиться с вами.

— Где? — поинтересовался собеседник.- Там, где прошлый раз?

— Нет, нет,- усмехнулся Снэйк. До чего же наивен этот Красавин, не понимает, что два раза подряд встречаться в Измайловском парке не следует. Подумав, он сказал: — Придется вспомнить о втором варианте.

Красавин ответил:

— Я сейчас выезжаю.

— Хорошо.

Снэйк. повесил трубку, вышел из кабины и, воровато оглядываясь, юркнул в автомобиль. Ничего подозрительного он не заметил и уже спокойнее включил мотор.

Два часа еще не миновало, как Снэйк вышел из автобуса номер пять.

Одет он был теперь в светло-серый костюм. Такого же цвета шляпа и изрядно нагруженный портфель придавали ему солидный вид. Его можно было принять и за почтенного ученого и за крупного хозяйственника.

Выйдя из автобуса, он немного подождал, пока «пятый» повернул направо, в сторону высотного здания Московского университета, и, внимательно осмотревшись, направился прямо, вдоль шоссе, затем свернул в сторону и пошел полем, параллельно большим зданиям новых домов. Минут через десять Снэйк вышел к новой автобусной остановке. Здесь была конечная остановка, и автобусы приходили полупустыми.

Красавин еще не приехал.

Снэйк начинал злиться. Так он, чего доброго, мог обратить на себя внимание. Но вот у окна очередной машины он увидел полное румяное лицо Красавина.

Тогда Снэйк, не дожидаясь, пошел прочь от остановки, вышел на Боровское шоссе и, аккуратно придерживая портфель, спокойно зашагал в сторону от города. Краешком глаза он следил за высокой атлетической фигурой Красавина, видел, как тот, осмотревшись по сторонам, устремился за ним и теперь быстро его нагонял. Он позволил Красавину догнать себя как раз там, где шоссе пересекала пешеходная дорожка, через пустое поле уходящая к видневшимся вдалеке новым строениям. Они свернули на тропинку и пошли полем. Здесь можно было разговаривать — подслушать их было невозможно, и любого, кто стал бы за ними следить, Снэйк легко заметил бы. В этом и было преимущество второго варианта, к которому он нередко прибегал для своих встреч с нужными ему людьми.

— Ну, рассказывайте, как дела,- обратился Снэйк к своему спутнику.- Занимаетесь ли спортом, как я вам рекомендовал, посещаете ли стадион?

Красавин пожал плечами:

— Спортом занимаюсь, что ж… а дела мои… я думаю, что вы вызвали меня сюда не для того, чтобы выслушивать болтовню о моих делах, которые не представляют для вас никакого интереса.

Снэйк исподлобья посмотрел на Красавина.

— Вы чем-то расстроены? Что-нибудь случилось? — спросил он.

— Мне надоело все это. Я не хочу больше работать на вас, понимаете — не хочу! И сегодня я приехал сюда для того, чтобы сказать вам об этом. Я требую, чтобы вы оставили меня, наконец, в покое. Поймите — я не желаю зачеркивать свою жизнь из-за преступной ошибки, совершенной, когда я еще был мальчишкой-студентом. Михаил Иваныч, не могу я больше!

— Так, так, Красавин.- Снэйк строго посмотрел на парня.- Но вы же знаете, что за этим последует?

— Вы выдадите меня, разоблачите? — Красавин сжал кулаки.- Я готов нести любую ответственность за прошлое, но я не хочу кошмарного настоящего. Я не хочу умирать заживо, ежедневно… все время думать о том, что вот сейчас придут и арестуют меня.

— Для того, чтобы вас арестовали, надо провалиться, а до этого не дошло,- заметил Снэйк.- Но вы опасный человек, Красавин. Это я говорю вам доверительно… И что же вы решили, если сегодня я отвечу вам отказом? Пойти на Лубянку и сообщить…

— О том, что некий гражданин. Силин Михаил Иванович принуждает меня работать на иностранную разведку,- твердо закончил Красавин.

— И меня сейчас же арестуют! — Снэйк зло рассмеялся,- А вы уверены, что я действительно проживаю под той фамилией, под которой вы меня знаете?… Но дело не в этом.

Голос американца стал жестким и угрожающим.

— Мы с вами, люди дела и давайте решать их по-деловому. Итак, вы поступили на работу?