Алексей Пшенов - Покрывало Изиды

–Меня не берут в сопровождение. Я слишком молодой. Я должен следить за вами,– попытался оправдаться Халид и, поняв, что проговорился, испуганно зажал рот рукой.

–А вот это уже очень интересно. Собирайся, поедем в оперчасть в Кандагар.

Осокин сложил в планшет полароидные фотографии и бросил молодому человеку его одежду. Тот проворно натянул необъятные пуштунские шаровары и длинную рубаху-перухан, а потом рухнул на колени и с силой ударился лбом о глинобитный пол.

–Не надо в Кандагар! Я молодой – я хочу жить! Я для вас всё что угодно сделаю!

–И что ты можешь для меня сделать?– оценивающе-холодно спросил Осокин.

–Всё, что прикажите! Хотите, я убью капитана Раджиба?

–Вот этого не надо. Мне нужна точная информация о караванах с оружием, а её у тебя нет…

–Нет,– обречённо согласился Халид.– Меня не берут в сопровождение.

–А почему тебя не берут?

–За это платят хорошие деньги. А я ещё молодой. У меня нет ни жены, ни детей. В отряде считают, что мне лишние деньги ни к чему.

–Тогда женись,– легковесно предложил Осокин.

–Но у меня нет денег на калым,– смущённо признался Халид и буквально со слезами на глазах рассказал историю своей семьи.

–И сколько сейчас стоит хорошая невеста?– насмешливо поинтересовался Осокин, выслушав душещипательный рассказ молодого человека.

–Очень дорого. Караванщики не только платят проводникам за прикрытие. Они ещё и покупают мак. И за всё платят долларами. Люди буквально помешались на этих зелёных бумажках. Самая дешёвая невеста стоит четыреста баксов. А капитан Наджиб хочет за свою младшую дочь вообще пять тысяч.

–И у вас есть такие богачи?

–У нас нет. Но богатые люди есть в Кандагаре и в Пакистане. Многие хотят породниться с начальником Царандоя.

Капитан Раджиб был потомственным начальником. Его предки издавна руководили богатой Фарумской таможней. Но с прокладкой трассы Кандагар-Кветта торговля в Тоба-Какарском ущелье заглохла, и дед Раджиба возглавил образованный в кишлаке отряд пограничной стражи. От деда эта должность по наследству перешла к отцу, а потом и к самому Раджибу. В начале Гражданской войны кишлак захватили моджахеды, и присягнувший Кармалю капитан вместе со своей семьёй бежал в Кандагар. Когда советские войска отбили Фарум и установили контроль над ставшим стратегически важным ущельем, Раджиб вернулся в кишлак в должности начальника Царандоя – новой силовой структуры, совмещавшей в себе функции пограничной стражи, полиции и контрразведки. Несмотря на то, что формально власть в Фарузе принадлежала Народному совету, состоявшему из самых уважаемых жителей, реальным хозяином кишлака был капитан Раджиб. И возможность стать его зятем Халиду даже не снилась.

–А у тебя есть богатые родственники?– задумчиво спросил Осокин.

–Откуда?– картинно округлил глаза молодой человек.– У отца был какой-то двоюродный дядя, торговавший специями на кабульском базаре. Ещё до первой революции он покупал у нас перец, куркуму, имбирь и мак. Но дядя уже лет десять не приезжает и ничего не пишет. Может, он уже умер…

–Дядя в Кабуле. Это очень хорошо,– оживился контрразведчик и достал из планшета чистый лист бумаги и шариковую ручку.– Пиши.

–Что писать?– растерянно спросил окончательно запутавшийся Халид.

–Соглашение о сотрудничестве. Я, Халид Казар, рядовой боец одиннадцатой роты народного Царандоя провинции Кандагар добровольно соглашаюсь на сотрудничество с Разведывательным управлением Сороковой армии. Обо всех известных мне случаях нарушения законности обязуясь сообщать оперуполномоченному по Фарузскому району капитану Андрею Васильевичу Осокину. Дата, подпись.

–А без этой бумаги на словах договориться никак нельзя?– буквально взмолился молодой человек, не желавший подписывать свой собственный смертный приговор.

–Без этой бумаги можно отправиться только в Кандагарскую прокуратуру,– жёстко отрезал Осокин.– Пиши, а я пока зафиксирую нанесённые тобой травмы.

Он достал ещё один лист бумаги и повернулся к изображавшей невероятные страдания Полухиной:

–Ну, что тут у тебя?

Та молча раздвинула ноги, и Осокин озадаченно протянул:

–Это же надо такое сотворить…

Полухина едва удержалась от распиравшего её смеха, а морально уничтоженный Халид, словно ожидая удара, испуганно втянул голову в плечи и, сидя на полу, прямо на колене стал торопливо писать соглашение о сотрудничестве. Через полчаса в планшете у Осокина появились два новых важных документа: акт медицинского осмотра потерпевшей медсестры Полухиной и соглашение о сотрудничестве с его новым и пока единственным агентом Халидом Казаром. Первоначально капитан хотел назвать его как-нибудь устрашающе – гюрзой или коброй. Но по достоинству оценив его доверчивость и наивность, решил дать псевдоним Буратино. Отправив Халида отмываться от крови в летний душ, Осокин рассказал о его новом рабочем прозвище Полухиной. Та в ответ задорно рассмеялась: