– К чему вдруг такие откровения? – спросил Тузик.
– Я устал, – признался Хороббадо. – Семьи моей, которую обещали перерезать, если я пойду на попятную, больше нет. Жена умерла, дочь замужем и далеко, в другой стране. Да и знать меня, наверное, уже не знает. Пожизненный срок отбывать тяжело. Смысла нет. Повеситься невозможно – тут всё строго. Вены тоже не порежешь. Зато можно дать показания. Эти за дверью всё слышат. Я правда очень рад, что пришёл именно ты. Я не жилец. Сегодня-завтра меня уже не будет в живых. Убьют – и хорошо, что по-тихому. Без мучений.
– Если тебе так хотелось на тот свет, то почему ты не рассказал всё это псам, которые тебя допрашивали в течение этих двух недель?
– Потому что я им не доверяю. – Хороббадо выпустил в потолок густой дым и отправил бычок в пепельницу. – После таких рассказов убьют меня в любом случае. Только вот если слушателем моим будешь ты, то от моих слов будет хоть какой-то толк.
Эдуардо пронзительно посмотрел на Тузика, и тот всё понял:
– Совесть замучила?
Скотч-терьер слабо кивнул.
– Забавно, – Тузик горько усмехнулся, – я с тобой прямо как со старым другом поговорил.
– И то верно, – согласился Эдуардо, не улыбнувшись. – Сказали бы мне это года три назад – не поверил бы.
Разговор закончен. Тузик это уловил. И поэтому нажал на кнопку вызова конвоя. В двери заскрипел ключ.
– Удачи, – устало выдал Хороббадо. – Надеюсь, это тебе пригодится.
Международный аэропорт Сан Карлос Де Барилоче оказался довольно скромных размеров. А по причине завершившегося ко второй половине апреля горнолыжного сезона Вальтер и Сельвина, пройдя по рукаву, очутились в полупустом здании. Паспортный контроль отнял у них от силы минут десять, поэтому уже совсем скоро они уже стояли у официальной стойки такси и заказывали машину.
Здание аэропорта расположилось на равнинах на юго-востоке от самого города, в то время как сам горнолыжный курорт находился на склонах возле озера Гутьеррес, что к юго-востоку от центрального Барилоче.
Снизившееся число туристов пришлось очень кстати. Вздумай супруги вельш-корги сунуться сюда на месяц раньше – по прилёте им бы пришлось стоять в длинных очередях, на стоянке такси, а затем застрять в утомительных пробках посреди узкой и извилистой «Ruta nacional 40» – знаменитой автомобильной артерии Аргентины, рассекающей страну с севера на юг, параллельно Андам.
Сейчас Вальтеру и Сельвине Веласко повезло. На дорогах было пусто, поэтому таксист мог вдоволь насладиться любимой скоростью, а вельш-корги – необыкновенными видами стремительно надвигающихся гор. Стотысячный городок остался вдалеке, по правую сторону, а извилистая трасса целенаправленно уводила их в другом направлении – к озёрам и живописным склонам.
Вальтер думал о том, что уже совсем скоро всё наконец-то закончится. Они с Сельвиной доберутся до Федерико Торреса, вытащат из него всю информацию, передадут её Афонсо, а затем вернутся в свой небольшой городок Виррей-дель-Пино и продолжат свою тихую и размеренную жизнь в качестве пенсионеров. До следующего задания.
– Простите, – обратилась Сельвина к таксисту. – Не могли бы вы сделать чуть погромче?
По радио звучала песня, которая была популярна в тот период, когда они с Вальтером отдыхали в Мар-дель-Плате. Она очень давно её не слышала. Песня была уже много лет как непопулярна и благополучно забыта собаками, но она её помнила. Помнила солнце, песок, их с Вальтером небольшой гостиничный номер, прогулки по вечернему городу и сильный ветер во время их поездки на кабриолете, взятом напрокат.
Сельвина не выдержала и приоткрыла окно. Они проносились мимо мохнатых хвойных склонов, и ей хотелось вдохнуть их запах как можно скорее. Вдалеке виднелись вершины гор, всё ещё покрытые белыми снежными шапками; дорога то и дело пересекала по мостам многочисленные горные реки – шумные, быстрые и полноводные благодаря талым водам.
Солнце уже скрылось за горными вершинами, и местность вокруг стала по-настоящему вечерней. Ярко-голубое небо, которым Барилоче встретил их в аэропорту, постепенно сменило краски и теперь плавно становилось рубиново-красным. Свет вокруг стал розовым, поглощающим и оттого более мягким.
Дорога продолжала петлять – теперь их путь пролегал по серпантину вдоль открывшегося им озера Гутьеррес. Картина была потрясающей. Ровная гладь огромного озера отражала угасающее небо и живописные склоны гор. Сельвина даже захотела достать телефон и запечатлеть эту красоту на память.
Читать дальше