Сергей Бортников - Право на убийство

Малышев достал из бара бутылку коньяку и, раскупорив ее, наполнил четыре стопочки. Четвертая, по всей видимости, предназначалась для секретарши, но она уже вышла.

— А я, брат, только с Кипра вернулся… Кстати, коньячок оттуда. Ну и цены там, блин. Особняк — как в Питере двухкомнатная. Гостиницы, игорные дома — чуть ли не даром. Одним словом, работы — непочатый край, — заявил хвастливо.

— Именно поэтому там обосновались все наши высшие армейские чины, — продемонстрировал свою осведомленность Олег. — За Кипр и выпьем. Чтоб мы с Кириллом там тоже побывали!

— Да… Райская страна! Солнце, море, девки… Я здесь долго не задержусь. Кстати, спасибо тебе, Кирилл Филиппыч, что посоветовал слинять из Питера. Останься я здесь, может быть, и не свиделись бы сегодня, а?

Что бы ни говорили, все же приятно, когда такой авторитетный человек чем-то обязан тебе!

— Возможно, — согласился я и, пригубив коньяк, отставил стопку в сторону. Остальные не последовали моему примеру и выпили до дна. К слову, коньяк был омерзительный!

— Кто так тебя информирует, узнать не позволишь? — закинул удочку Малышев, отхлебывая кофе.

— Ты своих агентов продаешь?

— Не-а.

— Вот видишь, а меня как пацана расколоть хочешь… Слыхал, какая со мной беда приключилась?

— Нет!

— Наталью мою убили… И Кристину…

(Прошел всего месяц со дня их гибели, и на мои глаза навернулись слезы.)

— Наташку? — искренне удивился Малыш. — И Кристю тоже? Вот падлы, а? — заметно разнервничавшись, он зашагал по кабинету. — Видишь, как хорошо, когда в городе один хозяин? Был бы я на месте, никогда бы не допустил такого беспредела! Кто эта гнида, выяснил?

— Нет. Вот его портрет.

Я протянул Александру фоторобот, составленный нами на компьютере. Глаз у меня цепкий.

Узкий маленький рот, крупный нос картошкой, выказывающий в парне добряка из средней полосы России, лоб шириной со спичечный коробок с небольшими залысинами, и глаза… Расчетливые, холодные, безжалостные. Цвет их я не успел различить, но при встрече узнаю парня непременно.

— Не знаю такого, — скривился Малышев, разглядывая портрет. — Да и что можно определить по этому рисунку? Какой он из себя: высокий, низкий, толстый, тонкий? Каким оружием пользовался?

— Росту среднего. Где-то метр семьдесят пять. Худощавый. Попка узкая, плечи широкие, по фигуре на пловца смахивает — я с ними много занимался… Оружие не найдено, скорее всего, он его утопил в Карповке, но, судя по нарезам на пуле, извлеченной из тела дочери, самый заурядный «ТТ» отечественного производства, калибром 7,62…

— Среди моих братков похожих нету, точно…

— У тебя вон какая империя, разве всех упомнишь…

— Я помню!

— Не стану тебя интриговать. Есть сведения, что накануне покушения киллер встречался с Кузнецом.

— Это не моя парафия. И я с ними связываться не буду!

— А зря. Упустишь время, и они разделаются с тобой. Два медведя в одной берлоге еще никогда не уживались!

— Ты думаешь? — насторожился Малыш.

— Даже у нас в Москве знают этих отморозков… И побаиваются. Говорят, не миновать большого конфликта в Питере, — вставил всеведущий Вихренко.

— Да, но у меня мандат от Японца!

— Вячеслав Кириллович в Штатах за решеткой, а Кузнец успел заручиться поддержкой Черного, Джема, Пуделя…

— Сука! — смачно выругался Александр. — Что вы от меня хотите?

— Ничего особенного. Расшевели своих агентов, пусть напрягутся, может если не его, то этих двух где-то видели, — я протянул Малышу посмертные фотографии «гранатометчиков».

— Постой-постой… — лицо Александра Ивановича стало сосредоточенным и серьезным. — Этого типа я, кажись, знаю! — Он указал на фотографию парня, находившегося тогда за рулем. «Жигули», кстати, оказались угнанными, числились в розыске. — Лопух его погоняло. Раньше в бригаде Шершня числился, но начал крысятничать и его изгнали. Вроде бы ходил слух, что он в натуре к Кузнецу подался, но тот фраер козырной, вряд ли такое говно к себе приблизит…

— Ладно. И на том спасибо. Мой тебе совет, Александр Иванович, займись этими парнями раньше, чем они созреют для того, чтобы заняться тобой, — и я поднялся, давая понять, что разговор закончен.

— И откуда ты все знаешь? — снова удивился Малышев. — Мне, что ли, в художники податься?

— Лучше в писатели, — улыбнулся Олег. — «Кирпич» вон четыре книженции уже накрапал. Кстати, из литературы известно — фактор внезапности играет решающую роль во всех войнах и конфликтах. Сталин в три раза по вооружению превосходил Гитлера, а где в первые дни войны очутился? Не хотел верить предостережениям, ну прямо, как ты!